Астрид Линдгрен - Братья Львиное Сердце

Мы сидели в горной расселине рядом с лошадьми и не знали, что предпринять. Юнатан был так печален, и я не мог ничего сделать, чтобы его утешить. Да и я сам был огорчен, понимая, как он горюет из-за Урвара. Он думал, что сможет ему помочь, а теперь он больше в это не верил.

— Урвар, мой друг, которого мне никогда не довелось встретить, — произнес он. — Вечером ты умрешь, и что будет тогда с зелеными долинами Нангиялы?

Мы поели немного хлеба, который разделили с Гримом и Фьяларом. Я охотно выпил бы козьего молока, но его мы оставили на потом.

— Еще не сейчас, Сухарик, — сказал мне Юнатан. — Ночью, когда станет темно, я отдам тебе все, до последней капли. Но не раньше.

Долгое время он сидел такой молчаливый и обессиленный, а под конец сказал:

— Я знаю, это все равно что искать иголку в стогу сена. Но все-таки надо попытаться.

— Что попытаться?

— Попытаться выяснить, откуда вылезла Катла, — сказал он.

Хотя заметно было, что он не верит своим собственным словам.

— Если бы у нас впереди был целый год, — сказал он, — тогда, может быть… Но у нас всего лишь один день!

Только он произнес эти слова, как что-то произошло. В узкой расселине, где мы расположились, в глубине ее, у самого горного склона, росло несколько пышных кустов, и из этих кустов выскочил внезапно испуганный насмерть лис. Он прошмыгнул мимо нас и тут же исчез, прежде чем мы успели его разглядеть.

— Откуда, хотел бы я знать, выскочил этот лис? — удивился Юнатан. — Я должен это выяснить.

Он исчез за кустами.

Я продолжал сидеть на месте и ждать. Но его так долго не было ни видно ни слышно, что в конце концов я забеспокоился.

— Где ты, Юнатан? — воскликнул я.

И тут наконец-то послышался ответ. И прозвучал он совершенно дико.

— Знаешь, откуда он выскочил, этот лис? Из самой горы Катлы! Там — большая пещера!

Может, все было предопределено в древние времена, во времена сказок! Быть может, уже тогда Юнатану было предназначено стать спасителем Урвара ради благоденствия Долины Терновника! И, быть может, существовали какие-то сказочные существа, которые и направляли наши шаги, а мы этого не знали? А иначе как бы мог Юнатан отыскать вход в пещеру Катлы? Как раз там, где мы поставили наших лошадей! Это было не менее удивительно, чем то, что среди всех домов в Долине Терновника я выбрал Маттиасгорден, а не какое-нибудь другое жилище.

Лаз из пещеры Катлы! Вот что нашел Юнатан, иначе мы и не думали. Это был лаз прямо в горном склоне, совсем узкий лаз. Но Юнатан сказал, что он был достаточно широк для того, чтобы туда протиснулась изголодавшаяся драконша. А что ей было делать, если, проснувшись через многие тысячи лет, она увидела, что ее обычный вход в пещеру перегорожен медными воротами?

Лаз был достаточно велик и для нас! Я не спускал глаз с темной пещеры. Интересно, сколько там может быть еще спящих драконов, которые проснулись бы, если бы кто-то вошел в пещеру и его угораздило бы наступить на них? Вот о чем я размышлял.

И тут я почувствовал на своих плечах руку Юнатана.

— Сухарик, — сказал он, — я не знаю, что ждет меня там, в глубине пещеры, но я должен туда немедленно пойти.

— Я тоже должен туда пойти, — сказал я, хотя голос мой чуточку и дрожал.

Юнатан слегка провел указательным пальцем по моей щеке, как он иногда это делал.

— А не лучше ли тебе подождать здесь, вместе с лошадьми?

— Разве я не говорил тебе, что, куда бы ты ни пошел, я пойду за тобой? — спросил я.

— Да, говорил, — согласился Юнатан, и голос его при этом зазвучал радостно.

— Потому что я хочу быть с тобой, — сказал я, — Даже если там преисподняя!

Да, пещера Катлы и была преисподней. Проникнуть туда через эту черную дыру было все равно что проникнуть в злой, черный сон, от которого невозможно пробудиться. Это было все равно как после светлого дня очутиться в черной вечной ночи. А вся пещера Катлы была не что иное, как доисторическое логово вымерших драконов, полное злобы с самых древних времен. Тогда драконьи яйца высиживались здесь, верно, тысячами, и жестокие драконы выползали отсюда целыми полчищами и кидались убивать подряд всех, кто только попадался им на пути. Такое древнее драконье логово, по мнению Тенгиля, как раз и могло стать прекрасной тюрьмой. Я дрожал, думая о том, что он творил с людьми в пещере Катлы. Я думал, что воздух там был спертым от старого закоренелого зла. И я слышал странный шепот в окружавшей нас жуткой тишине. Шепот доносился откуда-то из глубин пещеры. И вдруг меня осенило: это узники Тенгиля шепчут о всех муках, и о всех слезах, и о всех смертях, которые им пришлось пережить во времена владычества Тенгиля. Я хотел спросить Юнатана, слышит ли он тоже этот шепот, но не спросил, решив, что все это мне только почудилось.