Астрид Линдгрен - Братья Львиное Сердце

Всем жителям Долины Терновника было велено явиться на городскую площадь. Тенгиль должен был там держать перед ними речь. Маттиас и я, конечно, тоже пришли туда.

Это была такая прекрасная, такая нарядная маленькая площадь, окруженная со всех сторон чудесными домами. И вот все обитатели Долины Терновника собрались там, как приказал Тенгиль. Они стояли молча и только и делали, что ждали. Однако, о, как чувствовались их ожесточение и горечь! Здесь они, верно, плясали, и играли, и пели летними вечерами или же, быть может, просто сидели на скамьях перед постоялым двором и болтали друг с другом под липами.

Там росли две вековые липы, к ним-то и подъехал Тенгиль и остановил коня. Он по-прежнему сидел верхом на коне, глядя поверх площади и поверх людей, и я был совершенно уверен, что никого из них он не видел. Рядом с ним находился его советник, высокомерный человек по имени Пьюке, как я узнал от Маттиаса. У Пьюке был белый конь, такой же прекрасный, как черный скакун Тенгиля. Два властелина восседали верхом на конях и неотрывно смотрели прямо перед собой. Они долго сидели так, а вокруг стояли, охраняя их, солдаты, люди Тенгиля в черных шлемах и черных плащах, с обнаженными мечами в руках. Солнце уже стояло высоко в небе, день был теплый, и видно было, что солдаты обливаются потом.

— Как по-твоему, что скажет Тенгиль? — спросил я Маттиаса.

— Что он нами недоволен, — ответил Маттиас. — Ничего другого он не говорит.

По правде говоря, Тенгиль с нами сам не разговаривал. Не мог же он говорить с рабами! Он говорил только с Пьюке, а Пьюке велено было возвестить народу, что Тенгиль недоволен жителями Долины Терновника. Работают они вполсилы да еще укрывают врагов Тенгиля!

— Юнатан Львиное Сердце еще не найден, — сказал Пьюке. — Наш милостивый князь весьма этим не доволен!

— Да, это понятно, это понятно, — услышал я, как кто-то бормочет совсем рядом со мной.

Это был нищий бедняга в лохмотьях, какой-то маленький старикашка с всклокоченными волосами и седой всклокоченной бородой.

— Терпению нашего милостивого князя скоро наступит конец! — провозгласил Пьюке. — И он жестоко и беспощадно покарает Долину Терновника!

— Да уж, так им и надо, так им и надо, точно! — проворчал старикашка, стоявший рядом со мной, и я подумал, что, должно быть, он чокнутый, из тех, что немного не в себе.

— Однако, — продолжал Пьюке, — наш милостивый князь в своей великой доброте подождет еще некоторое время с кровавой карой. Он даже назначил вознаграждение. Двадцать белых лошадей получит тот, кто приведет к нему Львиное Сердце!

— Тогда я схвачу этого хитрого лиса, — сказал старикашка, толкнув меня в бок. — Двадцать белых лошадей от нашего милостивого князя! Щедрая плата за такого маленького лисенка!

Я так разозлился, что охотнее всего ударил бы его! Даже если ты не в себе, нечего болтать всякие глупости!

— Совести у тебя нет! — прошептал я. А он рассмеялся.

— Ну, не то чтобы совсем не было! — сказал он, заглянув мне прямо в лицо.

И я увидел его глаза. Такие красивые, блестящие глаза были только у Юнатана.

Все-таки совести у него не было ни на грош! Как он мог явиться сюда, как мог торчать под самым носом у Тенгиля! Хотя, правда, никто бы его не узнал. Даже Маттиас. До тех пор, пока Юнатан, похлопав его по плечу, не сказал:

— Старик, а разве мы с тобой не встречались? Юнатан обожал переодеваться. У нас на кухне он вечно разыгрывал для меня по вечерам целые спектакли. Я имею в виду те времена, когда мы жили на Земле. Он и в самом деле мог вырядиться, как чучело, и развлекаться вовсю. Он частенько смешил меня, и я так хохотал, что у меня живот схватывало.

Но здесь, на глазах у Тенгиля, это было страшной дерзостью.

— Мне необходимо посмотреть, что происходит. Да, мне тоже! — прошептал он.

Теперь он больше не смеялся. Да и вообще, смеяться было нечему.

Потому что Тенгиль приказал всем мужчинам из Долины Терновника выстроиться в один ряд перед ним и своим толстым указательным пальцем стал показывать на тех, кого следует перевезти через реку в Карманьяку. Я знал, что это означает, Юнатан рассказывал мне об этом. Ни один человек из тех, на кого пал выбор Тенгиля, живым не вернется. Им придется тяжко, в поте лица своего трудиться в Карманьяке и таскать камни для крепости, которую Тенгиль повелел воздвигнуть на самой вершине Горы Древних Гор. Это должна была быть такая крепость, которую никогда не смог бы завоевать ни один враг. И Тенгиль должен был восседать там из года в год во всей своей свирепости и наконец-то почувствовать себя в безопасности. Но чтобы построить такую крепость, требовалось множество рабов, и они должны были трудиться на износ, до тех пор, пока не упадут мертвыми.