Ирина Коханова - И так бывает

С земли меня подняли резким рывком. Я недовольно заворчал.

— Ты здорово помог, нам, эльф. Так красиво отвлек все внимание на себя. И мы обошлись без потерь. — Обратился ко мне, главарь очередной шайки. Прям я, словно переходящий приз. У них, что мода бороды носить?!

— Главари, работорговцев все такие вежливые? — оскалилась я в подобие улыбки. — Что будет со мной?

— Для тебя все останется по старому, — сказав, он шутовски развел в стороны руки.

— Ясно. У меня просьба. — Обратился я к главарю.

— Какая? — удивился главарь.

Разбойники недовольно загалдели. Властный взмах руки главаря — и тишина. Круто. Хочу так же!

— Предлагаю сделку. Вы мне возвращаете мою серьгу, она у проигравшего главаря, а я дам слово, что до торгов не буду пытаться самостоятельно убежать.

— Может, я её себе заберу? — сказал он, крутя в пальцах серьгу, получившую от подсуетившегося разбойника.

— Носить будешь? — усмехнулся я. — Продать не сможешь — редкая вещь, а один камень стоит не много.

— Почему такая оговорка, ' пытаться самостоятельно'? — Поинтересовался главарь.

— А вдруг кто поможет. Я же не дурак отказываться от такого шанса, — иронично ответил я. Работорговцы заржали.

Серьгу я получил обратно. Через два дня мы пришли в город, то есть они пришли, а меня привезли. Тело ужасно болело, хотелось встать и походить. Меня быстро сбагрили шустрому толстому торговцу, за хорошую цену, судя по довольным мордам. Под внушительным конвоем, с надежно связанными руками, меня проводили в какую то коморку. От стоявшей здесь вони меня чуть не стошнило. Вдоль стен, жались друг к другу люди, испуганные и сломленные. Дверь открылась и два здоровенных шкафа, стали выталкивать рабов по одному в коридор, не трогая меня.

— Прошу вас, принц, — склонился в поклоне купивший меня торговец, предлагая на выход.

Знает ведь, что заработает приличные деньги, вот и прогибается. Должен заметить, его методика вежливости, действенна. Ну, раз меня назвали принцем, так и выход должен быть соответствующий — с гордо поднятой головой. Одежда, как и я сам, давно просила постирушек. А мое желание большой горячей ванны стало навязчивым. На помост, стоящий, на забитой народом площади, я поднялся медленно и величественно. Охи и ахи прокатились по толпе. Темного эльфа видеть в качестве раба, народ просто не ожидал. С предвкушающими хорошими торгами, стоявший рядом торговец довольно улыбаясь, потирал руки.

— Начинаем торги с 400 золотых. — Оповестил собравшихся, торговец.

Толпа возмущенно загалдела. Послышались выкрики.

— На эти деньги можно купить двадцать рабов!

— Цена высока!

— Посмотрите, кого я вам предлагаю! Темный эльф! Молод, силен, красив! Кто сможет похвастаться таким рабом?! — продолжал расхваливать свой товар, торговец.

— Прежде отмыть надо было!

— Или боялись, что убежит?!

— Он добровольно взошел на помост. Все видели. А не привели в должный вид, только из- за того, что купил я его только что, у пришедшего каравана. — Притворно обиженно прогорланил торговец.

— Даю 420! — выкрикнул сморщенный старикашка.

— 450 — кричит один.

— 470 — орет другой.

— 490 — вопит третий.

— А… пусть будет 500 — горланит старикашка. Я от отвращения поморщился.

— 550 — проговорил мелодичный мужской голос, зазвучавший из-под капюшона, плаща.

— Не мог бы, господин, показаться? — вежливо попросил торговец.

Мужчина скинул капюшон, и им оказался светлый эльф.

— Обалдеть… — выдохнул я. От чего светлый на меня недобро зыркнул. Красное золото волос, играющее на солнце, кремовая кожа, смазливое личико. И как он под эти балахоном не сварился? Конечно, как же мог упустить свой шанс поиздеваться светлый над темным, судя по рассказам.

— Как тебя зовут? — грубо спросил светлый, подойдя ко мне.

Ах, какие глаза чистого небесного цвета, только взгляд злорадствующий. А голос! Словно мелодия. Все держите меня семеро. Вдребезги разбив мой романтический настрой, была оплеуха по моему лицу.

Светлый эльф.

А темный то красив, под грязью почти не видно, но мы эльфы умеем видеть и различать истинную красоту. Серьга? Надо же, а раб то благородных кровей. А взгляд зеленых глаз такой… такой… восхищенный?! Это меня злит, как он смеет так на меня смотреть!? Не удержавшись, я влепил ему пощечину. В зеленых глазах, мгновенно показался красный всполох, заставивший меня вздрогнуть. Скрипнув зубами, он прошипел: ' Не стоит так делать'. И снова взял себя в руки, невольно заслужив мое уважение.