Дэвид Уильямс - Звездолёт, открытый всем ветрам (сборник)

— Спасибочки, — и швырнул старика вниз через край.

Поп падал с широко раскрытыми глазами.

— Эх, Стенли, Стенли, — киллер надвинулся, навис над беглецом.

Навёл карабин.

И вдруг Охотник отдёрнулся, словно отброшенный выстрелом, и упал, споткнувшись об дымящийся край дыры, которую сам же и проделал своим ионным штыком. И через мгновение уже болтался над обрывом, за краем площадки. Напрягая глаза, Стенли еле разглядел хлёсткое щупальце проволоки, закрутившейся вокруг железной ноги киллера.

Проволочка была из Попова гарпуна.

Брюс отчаянно брыкался.

— Отцепись от меня, старпёр вонючий!

— Кончай его, Стенли! — проорал снизу Поп.

Стенли сам не заметил, как в его руках оказался карабин Охотника.

— Только попробуй, иуда, сука продажная! Ему тогда тоже не жить!

Свободной рукой Брюс стянул с плеча оброненное в туннеле кольцо и вытянул его над бездной.

— Давай рассуждать спокойно, Стенли. Тебе нужна эта фиговина, — киллер махнул кольцом в сторону Обода, раскинувшегося далеко внизу, точно гигантская дамба. — И что будет, если я её брошу? По-твоему, ты и без неё пробьёшься? Там на Стене сенсоры, охрана. Если Поп тебя не прикроет, они тебя по воздуху размажут. А он тебя уже не прикроет. Помирает наш Поп. Кровь из него, как из крана, хлещет.

Ветер налетал, бил их. А они всё смотрели друг на друга.

— Прогулка окончена, Стенли. Можешь сам вниз прыгнуть, чтоб меня не напрягать.

Побеждённый, Стенли взглянул на узкую арку сбоку здания. Она шла параллельно бетонному фасаду Обода. С неё на барьер влезть немыслимо, ему в одиночку тем более.

— Отдай кольцо, — потребовал он, сопротивляясь вдруг нахлынувшему головокружению.

Смешок.

— Эх, Стенли. У меня тут два козыря против твоего одного. Нечестно получается, — он самодовольно улыбнулся. — Ты умеешь кидать «летающую тарелку»? Играл когда-нибудь? В лаборатории? В этом вашем фанерном лесу? В этом парке, где вместо солнца вам врубают электролампочку под куполом, будто в цирке? Да не играл ты. -

Улыбка Брюса затуманилась. — Лови.

Кольцо вскрутнулось и полетело, словно полое блюдце.

Стенли в глаза ударила бледная луна. Среди дыма и пара её неверный свет преломлялся, точно покрытый изморосью. Дыхание стальных монолитов уничижало город под ногами, потешалось над Стенли, манило его обратно, в свои катакомбы, в своё чрево, в перегонные аппараты снов, оставлявших по себе маслянистый осадок. И нестерпимо было вспоминать, что и они когда-то были там, в недрах умирающего города.

Истинная мука всегда беззвучна.

Стенли смотрел, как вращающийся диск взмывает в небо, отлетает в направлении Обода, и вдруг ощутил полное спокойствие.

— Брюс, я не твой.

И нырнул с края вниз.

Мир вокруг словно замедлился. Звуки отлетели, и ветер обнял его, укачивал. Это мгновение полной ясности растянулось в целую вечность. Отчаянно колотя руками по воздуху, Стенли валился вниз, подчиняясь гравитации. Навстречу ему устремилась земля.

Мир снова ускорился, и Стенли пулей летел вниз. Пытаясь затормозить падение, он весь распрямился в тот самый момент, когда поравнялся с диском, изогнул всё тело ему навстречу. Выбросил вперёд руку — ощутил под пальцами металл. Аппарат чуть не вырвался, взметая в нём волну страха, но он крепко обернул кисть руки вокруг края и удержал. Внизу простирался в обрамлении стального кольца Обод, приближался и рос с каждым мгновением. Стенли изогнул вторую руку, чтобы дотянуться до рукояток выброса внутри кольца.

Ветры сотрясали его.

Аппарат дёргался под руками, сопротивлялся его хватке. Теряя из виду барьер, Стенли остервенело сжал рукоятки, и от последовавшей дикой судороги чуть не выпустил их снова. Мимо ног его просвистел защитный кокон — и поглотил его целиком.

Стенли ахнул и пронёсся мимо Обода — хвостовая часть кокона проехалась по бетону. Он летел над городом, и спираль парашюта рыкала, завиваясь смерчем.

Он падал, раздувшимся червяком тонул в океане неба.

Стенли отпустил рукояти и закрыл руками голову. Защитный кокон из флексиметалла отлетел, попутно сдирая кожу.

Он открыл глаза и увидел землю, свободную от закрывающих небо утёсов из сплава. Он увидел простор зелёных лугов.

Парашют распустился белым цветком…

Над городом двое висели на краю стальной пропасти. Брюс пока молчал, его тяжелая туша нависала над болтавшимся внизу проводником. Поп чувствовал растущую в Охотнике ярость. Из складок пальто тот извлёк карабин.