Дэвид Уильямс - Звездолёт, открытый всем ветрам (сборник)

— Арчи, — сказала она.

Он не посмотрел на нее, не сказал ничего. Стоящий вокруг него запах напомнил ей, как они разгребали чью-то ячейку в шкафу в конце летних сборов — как они открыли полиэтиленовый пакет, в котором были старые потные носки и вымазанные в навозе насадки от бутс; сердце её сжалось от сочувствия.

— У тебя неважный вид, Арчи. Давай-ка сходи домой, приведи себя в порядок. Отдохни. Возьми себя в руки, а там, глядишь, через пару дней и на работу…

Он с минуту смотрел на неё, а потом сказал:

— Мне надо работать.

Они не ждали Арчи так скоро. Они хотели перевезти тело его жены в другой пункт, но так и не собрались этого сделать. Они просквозили её тело трубками, но даже после смерти рак всё равно распространялся. Пролежни продолжали менять свою форму. Нужно было её перевезти; не принято, чтобы сотрудники обрабатывали тела своих близких. Миссис Караш отрицательно покачала головой.

— Мне надо работать, — повторил Арчи. — Там мои инструменты…

Он работал в службе переработки отходов, и в его обязанности входило вводить некоторые биохимикаты. В принципе, просто консерванты, но они имели и другие назначения: они также могли и прервать жизнь. Миссис Караш встала у него на пути, и пытаться обойти её было бессмысленно.

Арчи схватился за левое плечо и шагнул, словно споткнулся, вперёд; женщина поймала его своими лапищами за подмышки. Он обмяк, и глаза закатились.

— Помогите! — закричала миссис Караш, уложила его на пол и принялась проводить интенсивный массаж сердца до самого появления парамедиков:

— Если он и был жив до оказания вами первой помощи, мэм, то сейчас он однозначно мертв.

Его сетчатка дала слепой девочке в Афганистане способность видеть. Студенты медицинского колледжа в Мэнли извлекли его печень, почки и предавшее его сердце; и те на какое-то время продлили жизнь их пациентам. «У. Сопли и Сочувствующие» установили на стене у входа в его отдел бронзовую мемориальную доску:

ПАМЯТИ

АРЧИБАЛЬДА КЛЕМЕНСА (1997–2068)

В ЗНАК ПРИЗНАНИЯ ЗА ПОЧТИ 50 ЛЕТ

ОБРАЗЦОВОЙ СЛУЖБЫ.

Потеря жены, должно быть, стала для него последней каплей. Когда страховая компания отказалась оплачивать лечение, Арчи попросил разрешения работать сверхурочно и продал женину коллекцию произведений искусства и антикварной мебели. Миссис Караш купила столовый гарнитур в Миссионерском стиле. Исключительная удача. В другом месте ей бы пришлось заплатить за них целое состояние.

Ещё там был диван, принадлежавший Г. Дж. Уэллсу, персидские ковры, средневековые гобелены, полотна Хуана Гриса и Жака Вийона… столько удивительных творений, и всё продано за оплату больничных счетов. И ведь они почти победили. Ещё один курс лечения — и Фрэн могла вернуть себе здоровье… если бы они могли его оплатить. Но несчастная женщина умерла в одиночестве, в той самой пустой квартире, пока Арчи был на работе.

Его не особо утешал тот факт, что душа его жены перенеслась в лучшие края; что содержание её мозга было скачано в компьютер и копия его передана по радио на искусственный спутник, принадлежащий и управляемый компанией «У. Сопли и Сочувствующие». Миссис Караш была убеждена, что эта статья страхового полиса привлекает к ним в фирму новых сотрудников. Что с того, что в этом случае приходилось жертвовать частью страховки по здоровью — если вам обещают вечное страхование самой жизни! А сама работа — ну, так это просто плата за бессмертие… За право продолжить жизнь на Искусственном Спутнике Любви.

Медленно Арчи приходил в сознание на борту жесткого диска Спутника. Действительность проявлялась постепенно, и он приспосабливался к своей новой среде обитания с помощью цифровых успокоительных и специальной компьютерной программы. Она помогала ему делать верные выводы из ситуаций, и скоро он уже мог «смотреть» в иллюминатор и «видеть» Землю — радужный круглый камешек.

— Слишком высоко, — сказал Арчи. Ничто ему не подчинялось.

Окружавшие его неизвестные лица были всё люди, которых он когда-то знал и любил, но все они казались приглушёнными; какой-то жизненно важной части в них недоставало.

Фрэн была там.

— Во сне, — сказал Арчи, — я всегда сам был летчиком; а теперь меня просто катают.

— Как и всех нас, — ответила она.

— Я пытался выйти из игры. У. Сопли не посылает на спутник самоубийц…

— Не вышло довести до конца?

— Не вышло, — сказал он.

— Тут совсем не так плохо… Со временем привыкаешь.