Родерик Гордон - Ближе

Кроме того, хоть они этого, возможно, и не осознавали, на них обоих действовала земная гравитация, особенно на Марту. Им действительно нужно было отдохнуть в человеческих условиях.

Исследовав содержимое буфета и холодильника на кухне, Честер отказался от предложения Марты приготовить ужин, удовлетворившись банкой консервированной фасоли, которую съел холодной.

Поднявшись в спальню и увидев чистые, застеленные свежим бельём постели, Честер решительно направился в душ. После того как ему удалось разобраться с бойлером, потекла тёплая вода.

Он и понятия не имел, какое это наслаждение — смыть с себя всю грязь последних месяцев. Когда кожа порозовела и заскрипела под пальцами от чистоты, Честер расслабился под тёплыми струями, наслаждаясь теплом и покоем. Потом он обследовал гардеробную и нашёл подходящие по размеру джинсы и футболку. Поймав своё отражение в большом зеркале, улыбнулся:

— Носки. Мне нужны чистые носки.

Он натянул чистые носки на чистые ноги и с наслаждением пошевелил пальцами. Честер чувствовал себя намного лучше. Настолько, что был готов встретиться с любыми испытаниями лицом к лицу.

— Чистые сухие носки. Да, именно так! — воскликнул он, вставая.

Он спустился вниз предупредить Марту, что собирается прилечь и поспать в одной из спален. Проходя через гостиную, он резко остановился, замер — не в силах справиться с чувствами. На тумбочке стоял телефон.

Это была та самая возможность, о которой он мечтал.

Он мог позвонить Дрейку или даже маме с папой. Честер подумал о своих родителях. Он должен был дать им знать, что с ним всё в порядке, что он жив и здоров — он не говорил с ними несколько месяцев, с тех самых пор, как они с Уиллом спустились в ту роковую ночь в туннель под домом Берроузов…

Затаив дыхание Честер поднял трубку и послушал гудки. Он едва сдерживал радостное возбуждение, начав набирать домашний номер.

— Привет, мам… привет, пап… — шептал он в гудящую трубку, молясь, чтобы родители оказались дома или, чего доброго, не переехали…

Нет! Думай о хорошем!

Он успел набрать всего несколько первых цифр, когда сильный удар по затылку погрузил его в беспамятство…

Дрейк резко открыл глаза и уже через секунду скатился с кровати и был на ногах.

Он находился в тёмной комнате, и комната эта была ему совершенно не знакома. Впрочем, за свою жизнь он так привык просыпаться в незнакомых комнатах, что не собирался тратить время на попытки вспомнить, как он сюда попал. Воздух в комнате был прохладный и свежий, и Дрейк уловил слабое гудение кондиционера.

Висок пронзила резкая боль, Дрейк приложил руку ко лбу и опустился обратно на кровать. Только сейчас он понял, что почти полностью одет, не хватает только носков и обуви. Под ногами он ощутил мягкий ворс ковра…

— Иисусе! Где я…

Этот вопрос он задавал себе уже бесчисленное количество раз — в разных местах, где ему доводилось приходить в себя…

Он вновь поднялся с кровати, нашарил ночник на прикроватной тумбочке, но уронил его на пол. Опустился на колени, чтобы поднять, и застонал от боли в виске, когда яркий луч ударил ему в глаза.

Уилл и Эллиот страшно удивились бы, увидев его сейчас, а может быть, и не узнали бы вовсе. Недельная щетина превратилась в настоящую бороду, лицо осунулось, под глазами залегли чёрные тени. Обычно коротко стриженные волосы отросли, а сейчас ещё и свалялись с одной стороны — он спал на одном боку.

Всё ещё держа лампу в руках, он с трудом вернулся на кровать, сел на край. Провёл языком по сухим, шершавым губам, ощутил привкус алкоголя.

— Водка? Что ж я творил-то…

Кусочки воспоминаний пересыпались в голове, с трудом складываясь в картину вчерашнего вечера. Он вспомнил, как завернул в бар, кажется, в Сохо, чтобы напиться. Вероятно, удалось. Голова сейчас просто взорвётся.

Однако головная боль — ничто по сравнению с тем жутким чувством одиночества и опустошённости, которое продолжало им владеть. Вся его жизнь потеряла смысл.

Впервые за долгие годы он был один. Ни плана, ни цели. Много лет назад Дрейк был завербован в тайное общество, группу, которая боролась с расой стигийцев, населявшей подземелья под Лондоном. У них был свой подземный мегаполис — Колония, — однако влияние стигийцев не ограничивалось только им. Стигийцы стремились свергнуть мировой порядок в Верхоземье, и щупальца их зловещей организации, словно споры ядовитого гриба, проросли на поверхность Земли буквально повсюду. Стигийцы веками трудились над тем, чтобы ослабить власть верхоземцев и полностью подчинить их себе.