Роман Злотников - Арвендейл. Император людей

До самого вечера в лагере людей стучали топоры и слышался визг точильных камней. Плотники наращивали помосты, ладили метательные машины, которые должны были метать камни и уже не копья, а просто заточенные колья. Они были неказисты, изготовлены из еще не досушенного дерева и вряд ли выдержали бы больше полусотни выстрелов. Но и это были лишние соломинки, которые могли еще больше нагрузить спину верблюда. Весь вопрос состоял в том, хватит ли их для того, чтобы окончательно ее переломить…

Орки начали выходить из лагерей через два часа после рассвета. Рев сигнального рога гномов поднял лагерь, и десятки тысяч бойцов, не успев продрать глаза, торопливо натягивали доспехи и бежали к заранее определенным им боевым постам.

Спустя полчаса выяснилось, что немедленного нападения не будет. Поэтому Трой выслал вниз по ущелью, за Южные врата, полусотню всадников с приказом наблюдать, но не выезжать из ущелья, дабы не провоцировать орков, а остальных распустил. В принципе гномий пост должен был бы предупредить их заранее, но, если орки действительно собирались напасть сегодня, шаманы могли попытаться отправить какой-то отряд, отведя глаза гномьим наблюдателям, у орков в этом случае появлялся шанс налететь на лагерь людей внезапно. А отвести глаза полусотне людей одновременно было практически невозможно. Так что даже в случае, если б у орочьих шаманов все и получилось, их отряд добрался бы только до полусотни, а уж там гномы заметили бы, что что-то не так. Вряд ли, конечно, подобный отряд нанес бы такой уж большой ущерб, поскольку он никак не мог быть слишком многочисленным, но прорваться к стрелкам и метательным машинам и несколько уменьшить их число мог бы вполне. А шансы на победу людей, гномов и эльфов и так были не слишком велики, чтобы позволить себе разбрасываться даже малейшими.

Воины разошлись к своим кострам, и вскоре в котлах закипела наваристая похлебка. Трой знал, что многие опытные бойцы предпочитали не есть перед боем, считая, что в таком случае при ранении в живот больше шансов выжить, но сегодня утром все было наоборот. На короткую схватку никто не рассчитывал. И на шанс выжить в случае поражения тоже. А вот сил на долгую битву у голодного воина могло не хватить. Поэтому нынешним утром в котлы летели все припасы, которые только нашлись в неведомых глубинах дорожных мешков.

Трой ехал через лагерь к палатке Лиддит, когда его окликнули:

— Владетель Арвендейла, мы приглашаем тебя разделить с нами последнюю трапезу.

Трой натянул поводья и обернулся.

Эрик Два Топора стоял и серьезно смотрел на него. Он был только в кожаных штанах и мягких сапогах с подошвой из акульей кожи, в которых воины ходят лишь по палубе драккара. А выше пояса он был обнажен. На его обеих щеках были нанесены три разреза, достаточно глубокие, чтобы в них выступила кровь. И этой кровью на скулах, шее и лбу был нанесен причудливый узор. Причем, судя по тому, что кое-где на узоре тоже выступила кровь, он был нанесен лезвием клинка. Сейчас кровь уже запеклась, и потому узор частью поблек и осыпался. Трой окинул взглядом ту часть лагеря, где помещались северные варвары. Практически все они были одеты точно так же и имели подобные узоры на лице и шее. И большинство из них сейчас тоже оторвались от своих занятий и смотрели на него. Трой вспомнил, как Эрик как-то рассказывал ему, что, когда доблестного воина кладут на погребальный костер, его побратимы украшают его лицо и шею узором прощания, который наносят собственной кровью. И понял, что суровые северные воины не надеются пережить эту битву. Трой улыбнулся и, перекинув ногу через луку седла, соскользнул вниз.

— Конечно, друг Эрик…

Лиддит нашла его через полчаса. Трой как раз выскабливал ложкой оловянную миску, которую ему, как почетному гостю, преподнес Эрик (остальные черпали из котла, снятого с крюка и поставленного прямо на угли), когда услышал тихий оклик:

— Трой…

Он поднял глаза. Лиддит протиснулась к нему между северных варваров, тесно обступивших костер, у которого он сидел, и опустилась рядом с ним на колени.

— Что случилось? — спросил он ее, нежно проведя ладонью по ее щеке.

— Я совсем забыла… замоталась. Тамеи и Даргола до сих пор нет.

Трой напрягся. Негромкий гул голосов, сопровождавший трапезу у костра, внезапно стих, и десятки встревоженных глаз уставились на них. Их вождя что-то взволновало, и воины были готовы по его слову немедленно броситься туда, куда он укажет.