Денис Юрин - Доспехи из чешуи дракона

Простенький, довольно грубо сработанный, хоть и хорошо отточенный клинок двигался как-то угловато и неестественно в могучей руке. Несмотря на высокую скорость передвижения во время боя с воображаемым противником, ноги парня порой заплетались. Уходя после атаки в защиту, он никогда не прикрывал левый бок и нижнюю часть туловища. Сами удары были быстрыми, но простыми, без обманных маневров и финтов. Так бьются не рыцари, так сражаются пехотинцы, привыкшие полагаться на плечо товарища и надежный щит. Парень был самоучкой и вряд ли когда-нибудь вступал в бой с настоящим противником. Скорее всего, он был отрядным лекарем и в перерывах между сражениями, когда не нужно было перевязывать раны, штопать распоротые животы и отрезать конечности, наблюдал за тренировками солдат. Такое на войне случается на каждом шагу: лекарь учится владеть мечом, пехотинец – скакать верхом, а дородная куртизанка – стрелять из лука. Страх перед смертью увеличивает тягу к полезным знаниям и не позволяет праздно проводить свободное время.

На лице шарлатана появилась довольная улыбка. Такого, воистину царского, подарка он не ожидал. Ему подсунули не щуплого зануду, пьющего слабительное гораздо чаще, чем вино, а крепкого и, наверное, неглупого парня, на которого в опасных ситуациях даже можно положиться. Шак увидел все, что хотел, дольше колоться о куст дикого крыжовника не было смысла. Бродяга ловко поднялся и нарочито громко зевнул, привлекая внимание азартно наскакивающего на невидимого врага паренька.

– Здоров будь, рубака! Сколь голов ужо отсек? – хоть у Шака и в мыслях не было оскорбить компаньона, но его слова прозвучали как-то задиристо, с издевкой.

– Щас на одну больше станет, – ответил запыхавшийся парень и, откинув меч, стал угрожающе потирать кулаки.

Лицо юноши было умным, даже чересчур умным для его двадцати двух – двадцати четырех лет. Видимо, он кое-что уже повидал, да и над книжками умными сиживал. Карие глаза настороженно, но в то же время не хищно и без страха смотрели на чужака из-под дуг густых бровей. Мышцы лица расслаблены, а на широком лбу не образовалось ни одной морщинки. Хоть «лекарский» и не убивал, но в кулачных потасовках, видать, часто участвовал. Такие, как он, не будут долго кричать на противника, осыпать его ругательствами или запугивать лютой расправой, они просто подойдут и ударят, весьма вероятно, что всего один раз…

– Ладно, не злись, с приветствиями у меня не всегда получается, – дружелюбно произнес Шак, мгновенно излечившись от деревенского говора и режущих слух словечек типа «ужо». – Нам ведь с тобой грызться без надобности, меня управитель Тарвелиса сюда послал.

– Я уж понял, садись на телегу, сейчас тронемся.

Не протянув руки, но и не высказав недовольства по поводу дурацкой манеры незаметно подкрадываться, парень бросил на телегу меч и принялся запрягать лошадь. Шак воспользовался приглашением и, удобно устроившись на ворохе мягкой соломы, стал молча наблюдать за приготовлениями к отъезду. Спутник явно вырос в деревне и с детства был приучен к работе. Это было заметно и обрадовало бродягу, однако имелся факт, который его весьма огорчил. Телега была почти пуста, на ней стоял лишь сундучок, в котором что-то подозрительно позвякивало.

– Слышь, друг, меня Шаком кличут, – завел разговор издалека шарлатан.

– Семиун, – ответил лекарь, не повернув головы.

– Слышь…вот интересно, ты хоть знаешь, куда мы едем и зачем?

– Знаю, – ответил так же сухо и кратко парень.

– Ну, ладно я, а ты-то чего согласился? – задал коварный вопрос шарлатан, но «рыбка» не заглотила наживку.

– Не твое дело, – хмыкнул парень и, закончив возиться с упряжью, сел на телегу. – Не сотрясай понапрасну воздух, дорога дальняя, еще успеем опостылеть друг дружке.

Возница натянул поводья, прицокнул, и лошадь, замахав куцым хвостом, потянула повозку. Неспешный темп передвижения Шака не очень устраивал, однако ехать – не идти. Бродяга вальяжно растянулся на соломе, но, поскольку он был высок, а телега не такой уж и длинной, то его босые ступни ударили по сундуку.

– Да тише ты, балбес, убери культяпы! – вдруг занервничал до этого момента полный спокойствия и невозмутимого наплевательства парень.

– А чо такое, я их мыл вчерась, – изобразил на лице удивление Шак.

– Там растворы, реактивы, реторты хрупкие…а ты по ним ножищами!

Одной рукой ведя лошадь, возница открыл сундук и, только убедившись, что хрупкие склянки не разбились, успокоился.