Василий Кононюк - Все только начинается

— Здоровье в порядке. Врач в шоке. Он меня еще две недели назад на операцию настраивал, а теперь лишь допытывает, где эти волшебные капли дурганга достать можно? Что ты можешь сказать по этому поводу, а? Или мне Аркашу пойти спросить? — ядовито осведомилась Надя.

«А тон какой… Можно подумать, ее эти капли не вылечили, а инвалидом сделали. Все понятно. Продал Аркаша школьную дружбу за семейное благополучие. Скотина. Что, трудно было легенду поддержать, мол, привез капли. Достать невозможно. Радуйся, мол, Надя, что тебе перепали. А мне теперь выкручиваться…»

— Это не телефонный разговор. Я тебя сколько просить буду, чтоб ты сюда приехала? Короче. План такой. С работы увольняешься или берешь отпуск за свой счет на три месяца. В нашу квартиру заселяешь дочь с затем. Оставляешь на них кота. Сама берешь билет в Москву. Когда приедешь, все узнаешь. Завтра звоню, и ты мне говоришь, на какое число билет, номер вагона и время прибытия.

Положив трубку, он вздохнул: «Рубикон перейден. Теперь нужно срочно придумать красивую историю до ее приезда».

Оставив старые телефоны с карточками в карманах и сумках попутчиков в метро, купив десяток новых, Саша посчитал себя подготовленным к будущим шпионским играм.

«Хор, а чего мы его сразу не грохнули? Зачем эти сложности?»

«Он тебе ничем не угрожал, Сеш. За его умерщвление никто не заплатил. Нельзя нарушать равновесие и тешить собственное эго».

«Этот религиозный фанатик все усложняет. Сам сказал, что этот чудак опасный и скоро на нас выйдет… Хор, а давай на нем новый конструкт испробуем, купим отравы для крыс или термометр разобьем…»

«Я уже тебе сказал, что его дорабатывать нужно».

«А мы с близкого расстояния. Эллипс должен уменьшаться…»

«Тебе заняться нечем? Ты полученное задание уже выполнил? До вечера ты должен разобраться и рассказать мне, как ты будешь инициировать спусковой механизм на оставленном конструкте».

Дав девчонкам поговорить с родителями и переслав на телефон отца подготовленное сообщение с номером телефона, на которое оно должно быть отправлено в случае появления плохих ребят, задающих вопросы, он избавился от мобильного телефона сестры и выехал обратно.

По дороге сестричка приставала показать, как летает машина. Саша поблагодарил ее, остановился и купил две бутылки коньяка. Домашние запасы подошли к концу.

— Полбутылки выпьешь и через минут десять-пятнадцать взлетишь.

Дома он сразу настроил Сеть, выбрал больных и отправил им письма. Лечить людей снова казалось таким интересным, спокойным и достойным занятием.

На всякий случай заглянул во второй ящик. Там с неизвестного ему ящика пришло новое письмо короткого содержания: «Надо встретиться». Под ним стояла подпись — «Сережин папа».

Саша задумчиво смотрел на письмо и не мог понять, что ему больше хочется, удалить его или ответить…

Решив, что такой серьезный человек, как Иван Петрович, по пустякам тревожить не будет, Саша написал ответ: «Следующая пятница, Москва, 11.00, станция метро „Волоколамская“, левый выход. Я перешлю вам номер телефона, по которому со мной можно связаться».

Тон письма (если можно к фразе из двух слов применить такое определение) говорил о какой-то проблеме, но не из разряда берущих за жабры. Иначе там бы как минимум появилось слово «срочно». В следующую пятницу все равно нужно было в Москву. Как предполагал Александр, к тому времени люди Марата уже доберутся до родителей Светланы, тот получит сообщение, и нужно будет пообщаться с его руководством.

Жена уже при следующем телефонном разговоре торжественно объявила, что с понедельника ее отпустили в отпуск и дали еще целый месяц за свой счет, так что она к нему приедет к концу следующей недели. Александр договорился, что она возьмет билеты на четверг, так чтобы в пятницу с утра быть в Москве.

Неделя пролетела незаметно в трудах и заботах. Приехала Татьяна отрабатывать свой долг, в сопровождении отца и верного молодого рыцаря с горящими глазами. Отец был сперва настроен весьма агрессивно, но, услыхав, что у дочки способности к целительству и ее будут бесплатно обучать в свободное от работы время, сразу поменял тон. Видно, гонорары экстрасенса, еще пять минут назад вызывающие приступы благородного негодования, после того, как спроецировались на собственную дочь, заставили его задуматься и поменять отношение к тому, что он недавно называл рабским трудом. А когда он услышал, что его дочери начнут платить деньги, как только она чему-то научится и от ее помощи появится толк, то уже дочь испытала всю мощь его напора. Экстрасенсу было приказано немедленно ставить отца в известность, если дочь не будет отличаться прилежанием.