Юлия Андреева - Дерево не выбирает птиц

Меж тем один из охранников выдвинулся вперед, самураи за его спиной тотчас прикрыли своими телами образовавшуюся было брешь, защищая хозяина. Доброволец, оправив пояс, медленно вошел в калитку соседского домика.

Несколько минут его было не видно, не слышно, за старыми, разросшимися мандариновыми деревцами, должно быть, тихо беседовал с кем-то. До Ала долетали приглушенные голоса, но смысла сказанного было не разобрать. Впрочем, уже хорошо, что разговаривают, куда хуже было бы сейчас услышать беседу двух мечей и предсмертные вопли.

Наконец, довольный своим подвигом, разведчик вернулся. По тому, что тот спокойно прикрыл за собой калитку и ни разу не оглянулся, было понятно, что никакая опасность их там не поджидает. Охрана расслабилась и отступила от господина, давая ему возможность выслушать рапорт.

— У соседей несчастье, дочь покончила жизнь самоубийством, — заметно волнуясь, сообщил он, — без разрешения родителей. Вот какое дело.

— Дочь? — Ал почесал гладко выбритый подбородок. — Ну да, конечно… дочь…

— У соседей была одна-единственная дочь Рисака, — выскочила вслед за Алом Фудзико. — Вы видели ее на празднике, я наняла ее прислуживать за столом и затем убирать посуду. Она же калитка в калитку живет. Могла и поздно домой явиться, и без сопровождения… жалко-то как… — Супруга затрясла обвисшими щеками. — Такая услужливая девушка, такая милая. Последнее время жили они бедно, вот я и подумала, семье лишние денежки не помешают, а нам послушная служанка, вообще хотела к себе забрать да потом за нашего кузнеца и выдать… ах-ах… какая жалость.

«Была на празднике? На празднике, на котором уже убили уйму человек? Неужели совпадение?» — Ал махнул рукой самураям, и вместе они подошли к соседской калитке, за которой стоял сухенький пожилой японец. Этого мужичка Алексу приходилось видеть довольно-таки часто. Он вечно крутился тут, то ходил за водой, то подправлял изгородь — сам сосед или соседов слуга… попробуй разберись.

Как все японские дома, соседский домик был светлым и чистым, небольшая ниша токономи с висевшим на стене свитком и изящной вазой на полу располагалась сразу же против входа. Автоматически Ал кивнул в сторону свитка с иероглифами и прошел в комнату. В правом углу стоял крошечный столик и китайская шкатулка с секретом, обычно такие держали в домах модницы, так как в волшебных шкатулочках хитроумные чесночники делали такое количество потаенных отделений, что в них помещались и косметика, и головные украшения, включая новомодные шпильки. В левом углу комнаты стояла старая желтоватая ширма, из-за которой торчали чьи-то ноги.

Покойницу успели чинно уложить на циновку, хотя она была еще не обмыта и не приодета.

Глубокая колотая рана на шее могла говорить как о самоубийстве девушки (женщины обычно совершают сэппуку именно таким образом — пронзают себе горло), так и о том, что кто-то нарочно сымитировал это дело.

Ал повернулся к стоящему за правым плечом начальнику стражи, и тот протянул все еще окровавленный, с запекшейся кровью узкий ритуальный нож.

Все вроде как было вполне обычно и уже, за столько лет жизни в Японии, привычно. Трагедия произошла глубокой ночью, уже после того, как девушка благополучно покинула дом Ала. Родители обнаружили тело лишь недавно. Собственно, Ал и его люди как раз и услышали крик матери, нашедшей свою мертвую дочь. Для того чтобы свести счеты с жизнью, девушка воспользовалась ритуальным ножом, выбрала удобное время. Не переоделась в одежды смертницы — но жена же сказала, что последнее время соседи жили очень бедно. А белые одежды тоже денег стоят. Все было правильно и одновременно нет!

Ал смотрел на крохотное тело юной покойницы и задавался одним-единственным вопросом: «Почему она сделала это?» Несмотря ни на что, он не мог привыкнуть, что в Японии народ чуть что хватается за ножи или мечи, протыкает себе горло или режет живот. Перед ним была не красивая, но вполне милая, пригожая девушка, которой жить, да жить.

В чем же причина? Непроходимая бедность? Ерунда. Фудзико ведь ясно сказала, что приглашала девушку работать и собиралась позаботиться о ее дальнейшей судьбе. Быть может, вчера кто обидел?

Вообще проблематично приставать к служанке в доме, полном гостями и сторожащими их покой самураями, но с другой стороны, сумел же кто-то прикончить уже столько народа в этом самом охраняемом доме, так почему же кто-то не мог…

При одной мысли, что вчера где-то совсем близко, возможно в соседней комнате или в саду, произошло грубое насилие и пострадала соседская девочка, Ала передернуло.