Сергей Самаров - Козни колдуна Гунналуга

Новый магический огненный треугольник повис в воздухе чуть в стороне от первого. После прочтения заклинания пламя треугольника разгорелось сильнее, и Гунналуг увидел, что русы откровенно готовятся к бою. Но к бою, скорее всего, на берегу, где они могут использовать силу и быстроту конницы и мощь своих лосей, способных проломить строй любых щитоносцев. Уступать не хотят и не хотят бросить ладьи, чтобы по суше уйти в сторону Норвегии. Такой переход через земли Дома Синего Ворона занял бы немного времени и отнял бы немного сил. Значит, флотилию они уже увидели. Но неужели русы надеются выстоять в такой неравной схватке? Или они не знают всех сил приближающегося противника? Но если они готовятся к бою, значит, знают против кого. Нетрудно догадаться, что они выставили на высокой береговой скале наблюдателя, и наблюдатель этот предупредил о количестве драккаров в море. И все же они собираются драться?

Гунналуг нечаянно посмотрел в верхний угол треугольника и заметил на горизонте несколько темных туч. Эх, самое лучшее время для сотворения шторма. Если небо вообще чистое, то сотворить шторм бывает чрезвычайно сложно, гораздо более сложно, чем выставить защиту от самого свирепого природного шторма. Нужно заставлять море делиться водой, чтобы сотворить тучи необходимой плотности и наполненности. Нужно искать ветер где-то на стороне и направлять его в нужном направлении. Нужно этот ветер скрутить в пружину, чтобы он притягивал к себе другие ветра, а потом, в нужный момент, пружину требуется освободить и направить мощный поток ветра в необходимом направлении. Но если в небе уже есть тяжелые облака, другие притянуть к ним намного легче. Кроме того, облака уже движутся по ветру, следовательно, и ветер искать надобности нет. Можно работать. И будь уж что будет, но флотилию Сигтюргга подпускать к своему Дому все равно нельзя. На непродолжительный, но мощный шторм сил хватит. И может случиться, что этот шторм станет спасительным для Дома Синего Ворона…

Что касается возможности утерять гиперборейскую скрижаль…

Если нет выхода, то стоит положиться на удачу. Но и удачу лучше всего ждать не пришелицей со стороны, которая неизвестно еще к кому может повернуться лицом, а создать самому, и тогда это будет только твоя удача, и помогать обстоятельства будут именно тебе…

Седьмая гиперборейская скрижаль… Маленький уродец Извеча… Мешок маленького уродца… Все это тоже никак нельзя оставлять без внимания, положившись на случайность. И шторм следует направить так, чтобы он потрепал только шведскую флотилию. В море или даже во фьорде, если драккары Сигтюргга Золотые Уши все же войдут во фьорд. Но русов шторм должен только-только задеть, и не более. И одновременно со штормом… И одновременно со штормом туда прилетят рукотворные синие вороны Гунналуга, верные слуги и при этом частицы его самого. И воронов следует отправить в первую очередь, даже раньше, чем создавать шторм. Воронам нужно время, чтобы добраться до места, хотя летят они быстрее, чем скачет лошадь, и не знают преград, которых в воздухе не существует, как они существуют на земле.

Гунналуг встал и позвонил в колокольчик, вызывая служителя, чтобы тот собрал воронов на нижней площадке башни, где их всегда кормят…

Это по большому счету и было его самое надежное и самое преданное войско, которое не выигрывало сражений в том виде, в котором это понимают люди, но способно было обеспечить победу войску человеческому, принося предупреждения и ведя разведку. Ни один ярл или конунг, ни один король или князь такими безотказными и самоотверженными воинами и разведчиками никогда не обладал.

Конечно, стальные кованые когти и клювы не могут идти в сравнение с мечами и копьями, но меченосцы и копьеносцы не могут сравниться с его воронами ни в скорости передвижения, приближенной к ветру, ни в бесстрашии и преданности. Эти большие сильные птицы не задавали вопросов и никогда не отказывались от выполнения приказа, считая его невыполнимым. Они — творения рук и ума Гунналуга, и были умышленно лишены того, что присуще всем другим живым существам — у рукотворных воронов не было инстинктивного чувства самосохранения, и потому они летели туда, куда не пошел бы ни человек, ни зверь, ни секунды не сомневаясь. От воронов настоящих их отличал заметный отлив синевы в перьях и умение слушать и понимать человеческую речь. Кроме того, рукотворные вороны сами умели говорить, хотя разговаривали мысленно, символами, которые зарождались у них в голове, и символы эти доступны были только самому Гунналугу, потому что в каждого ворона каплей крови была заложена наговоренная частица его самого, то есть когда думал ворон, это одновременно думал и Гунналуг. И вороны не могли доложить что-то, например, стражникам или слугам в башне, но все напрямую докладывали колдуну, иногда даже издалека, хотя и не из слишком далекого далека, потому что с расстоянием колдун бороться не умел.