Михаил Пузанов - Перекресток - недопущенные ошибки

Надо сказать, что эта история — по сути и есть первая ласточка происходящего ныне. Тарведаш прокручивал ее перед глазами: кадры мирной жизни в Небесном, незабываемые полеты и путешествия, встреча с Самешем, моменты нарастания серости, времена войны и жуткий страх, который все же не помешал ему во время последнего поединка. Тогда, именно тогда он последний раз так боялся. А ведь потом, когда он искал Самеша по мирам незамкнутого тогда кольца вместе с Владыкой Огня, когда они обнаружили, во что за считанные дни серый маг превратил Авильон'Лави… нет, это был уже не страх, даже не ненависть. Тар поклялся на крови, что пока не убьет своими руками серого мага, он не успокоится. Утешало и не позволяло сердцу превратиться в обоюдоострое лезвие лишь то, что Владыка пообещал восстановить и Авильон, и Небесный даже более сильными и великими, чем они были прежде. А Тар ему почему-то верил, хотя и опасался куда больше, чем Миры.

Настигли они Самеша в Вар-Шрави. Здесь ему не повезло. Во-первых, Элоам сумел-таки первым напасть на его след и ради такого дела даже вышел на время из привычного междумира. Уничтожить серого мага, о делах которого он узнал, встретившись с Таром и Владыкой на Авильоне, старый король посчитал делом чести. Пожалуй, это был единственный случай, когда Элоам признал, что существуют на свете создания, чьи преступления превышают его собственные. Король страшно перепугал теневой народ Мира разума — те было подумали, что явился черный мессия! — и срочно мобилизовал их на борьбу с Самешом, благо темные всегда ненавидели серость даже больше, чем представители всех остальных сил вместе взятых.

Второе невезение Самеша выяснилось, когда Тар не обнаружил при нем медальона. Как ни пытался он выпытать у мага, куда делся желтый кристалл, тот лишь надменно усмехался и сокрушался по поводу недалекости "слишком юного бродяги, чтобы понимать сокровенное". Тар воткнул ему меч в глотку собственными руками, при этом с немалой помощью Владыки направляя плетение растождествления сущности на "его светлейшество".

И все же, даже после смерти Самеша и очередного лишения его накопленной силы, Тар не чувствовал, что дело доведено до конца. И в истории Селина, и на его собственных глазах Самеш представал в роли страшного и ужасного "злодея злодеев". Но оставались вопросы: зачем он перебрасывал энергию? Куда подевался медальон с кристаллом? Каким образом Самеш попал в миры этой половины мироздания (о полной структуре весьма скупо рассказал Астероту Владыка Огня)? Почему он так долго возился с Небесным, когда Авильон стер едва ли не до основания за считанные дни? И что за ускользающие плетения перемещений использовал он, не оставляя следа ни в междумире, ни во всех четырех доступных категориях пространства, ни пересекая нижних границ всемерности?

Сейчас эти вопросы вернулись к Тару. А заодно вопросительная мозаика пополнилась новыми разрозненными кусочками: почему Элоранта, после того, как многое сумела понять и усвоить, вновь наступила на те же грабли? И почему ее рассуждения выглядели со стороны совершенно неестественно, будто девушке до жути не хотелось все это говорить? И этот странный Эсхар — Астерот пользовался удаленным наблюдением, и не мог достаточно точно определить магическую подоплеку происходящего, но что-то ему во всей ситуации показалось странным. Случившееся до боли напоминало Астрону детально продуманную провокацию. Да и с чего бы вдруг Элоранта так точно, слово в слово, цитировала при том разговоре Самеша? Понятно еще, если бы у нее случился темный заскок, но здесь уклон шел в его «светлую» философию хрустальной чистоты и непорочности…

Да и ситуацию с Леадором Тарведаш понять никак не мог. Ладно, старый друг еще мог покуситься на артефакт, чтобы укрепить власть в собственных владениях — это может быть. Но на кой черт ему понадобилось использовать его в Природном? Да еще это странное совпадение по времени: теневое нашествие на Эльмитаре началось ровно в тот момент, когда Алкин ступил на почву Карабада. Что, неужели духи после исчезновения артефакта, решили выбрать именно этот торжественный момент для начала вторжения? Дурь какая-то! Тем более безумная, что одновременно из ниоткуда «нарисовались» духи пустоты!

А чего стоят ничем не спровоцированные декреты Алиаса? Да и Элоранта, конечно, позднее масла в огонь подлила. Но все же: что за резкое стремление истребить всех существ с подозрением на магию? А ведь нечто похожее Селин описывал в записках о серости, только там истребили не магов, а… Тар вдруг сглотнул, в горле стало как-то слишком холодно от этого воспоминания. Он вспомнил до странности деловой, канцелярский, неживой слог, которым Селин перечислял методы и предметы, с помощью которых первые последователи Сереми'Ран'Сората под корень истребили альвийский Дом Творения. Если сам Астерот еще что-то понимал в чувствах, Селин писал сухо только потому, что не желал это вспоминать, но предупредить о методах был обязан. И все же за сухими строчками Тар на секунду почувствовал, что именно этот автор, также как и он, всадил Сорату клинок между ребер… В записках он упоминал только то, что Сереми убил некто, кто больше всех на свете желал его уничтожить, но и более, чем все сожалел, что пришлось это сделать.