Урсула Ле Гуин - Всегда возвращаясь домой

По представлениям народа Кеш, домашние животные сами согласились жить и умирать вместе с людьми в Первом Доме Жизни. Тайны взаимозависимости людей и животных и их сотрудничества, а также таинство принесения жертвы были в основе всех животных ритуалов Дома Обсидиана. Подобные же ритуалы и представления были характерны и для Общества Крови. Это Общество, в которое вступают все девушки, достигшие половой зрелости, и к которому принадлежат практически все женщины, находится под покровительством Дома Обсидиана: «Все женщины живут в Первом Доме». Подобная идентификация женщин и животных проникала глубоко в сексуальные и интеллектуальные представления членов Общества Крови (и если в нашей культуре, где доминирует мужчина, подобная идентификация использовалась бы для уничижения, то у народа Кеш это воспринималось с точностью до наоборот). Ритуалы и правила поведения в Обществе Крови как бы «вдыхаются» неофитом, то есть передаются устно, а не записываются; однако многие из женских песен, посвященных Танцам Луны и Травы выросли из этих законов и правил, как и огромное множество мистических, сатирических и эротических стихотворений — к несчастью, как и большая часть подобной «метафизической» поэзии, они почти не поддаются переводу, — в которых использованы соответствующие символы и тематика: овца, молоко, кровавое жертвоприношение, оргазм как судорога смерти, беременность как возрождение и тайна согласия животных и человека.

2. Животные Дома Синей Глины Согласно мировоззрению жителей Долины, все дикие животные — это Небесный Народ, живущий в Четырех Домах Смерти, Сна, Дикой Природы и Вечности; однако те, кто позволяет охотиться на себя, кто отвечает на песнь охотника и выходит навстречу его стреле или вступает в его ловушку, уже дали согласие перейти во Второй из Домов Земли, в Дом Синей Глины, чтобы умереть. Они приняли смертность в знак священного жертвоприношения.

Обретая смертность, конкретный олень, например, физически, материально становился родственным всем людям и всем живым существам на земле; тогда как «оленья сущность» или Суть Оленя метафизически родственна или скорее соотносима с человеческой душой и вечной вселенной Бытия. Это различие между индивидуумом и его видом является основополагающим в мышлении обитателей Долины и даже в синтаксисе их языка.

Большая часть диких животных проводит свою жизнь в Диком Краю: земляная белка, древесная крыса, барсук, кролик, дикий кот, певчие птицы, канюки, жабы, жуки, мухи и все остальные, какими бы знакомыми, любимыми или ненавистными они ни были, никогда не живут в одном Доме Жизни с человеческими существами. И отношения их между собой определяются в основном тем, кто кого ест. Те, кого мы не едим, или же те, кто ест нас, не могут быть с нами в тех же отношениях, что и те, кого едим мы.

На северо-западной стене хейимас Синей Глины нарисована фигурка оленя, на юго-западной стене — кролика, на потолке, возле люка, ведущего на крышу, у самой лестницы — перепелка. Они — хранители этого Дома.

Только на оленей, кроликов и диких свиней взрослые люди вели регулярную охоту ради добычи мяса, шерсти и шкур, а также ради контроля над их численностью. Все эти животные были весьма многочисленны в данном районе, и в отдельные годы так размножались, что приносили большой вред фермерам, садоводам и виноградарям. Свиньи были особенно свирепыми и упорными соперниками людей в сборе желудей, весьма ценного пищевого продукта. К тому же дикие свиньи весьма опасны, и потому охота на них всегда считалась справедливой.

И еще на один вид животных можно было охотиться без зазрения совести: на диких быков и коров. Такие стада порой сбегали в Долину по заросшим травой склонам западных холмов, со стороны Внутреннего Моря, и охотники дружно брались за дело — главным образом, правда, в поисках приключений и ради спортивного интереса, ибо у жителей Долины мясо диких быков особой любовью не пользовалось. Его обычно заготавливали впрок, как оленину — главным образом, вялили, нарезав длинными ломтями.

Стаи диких собак представляли собой исключительную опасность как для людей, так и для домашних животных, и, когда такая стая появлялась в ближних отрогах гор, ее старательно выслеживали и истребляли. Обычно для этого высылалась специальная группа из Общества Охотников. Но вообще одичавшие собаки животными, на которых ведется охота, не считались. Как и медведи. Медведь, Танцовщик Дождя, Брат Смерти, считался Хранителем своего Дома, Шестого. Однако же если вдруг один какой-то медведь начинал проявлять признаки «безумия» или же считался «заблудившимся», слоняясь вблизи пастбищ и возделанных полей, рядом с жилищами людей, мешая им жить и воруя у них пищу, особенно когда они переселялись в летние хижины, тогда прилюдно сообщалось, что возникла необходимость «войти в Дом Синей Глины», начать на этого конкретного медведя охоту, убить его и съесть его мясо.