Алисия Дэй - Предательство Атлантиды

— Когда мы окажемся в подобной ситуации, я позволю тебе вести. Я не идиотка. Но ты должен дать мне возможность делать выбор, куда идти и как поступать, и шанс стоять рядом с тобой, когда вместе мы способны на большее, чем по отдельности, — она отпустила его руки и сделала глубокий вдох. — Также тебе придется забыть слово «позволю». Или я пойду своей дорогой. У тебя есть выбор: доверяй мне или потеряешь. Теперь решение за тобой.

С этими словами она перекинула ногу через сиденье мотоцикла, надела шлем и сорвалась с места. Кристоф несколько секунд стоял и смотрел, как Фиона уезжает, затем оседлал свой мотоцикл и последовал за ней. Доверять или потерять. Почему так чертовски сложно принять такое простое решение?

Фиона сосредоточилась на главном: дороге, движении, стараясь не дать воли слезам. Вот в таком порядке. Она искала ближайшее кафе, которое оказалось по крайней мере в десяти километрах от этого проклятого бара. Ничто так не встряхивает, как перспектива стать вечерней закуской для своры волков.

И правда заключалась даже не в этом. Дело не в страхе. А в том, что она наконец нашла мужчину, который возбуждал и бросал ей вызов на каждом уровне их отношений: психическом, эмоциональном, ментальном. А потом она узнает, что он не может забыть о ее безопасности и воспринимать Фиону полноценным равноправным партнером.

Истинной ровней.

Она видела, что происходит с женщинами, позволяющими их мужчинам доминировать в отношениях. Ее дед свел бабушку в могилу слишком рано. Даже во имя защиты, Кристоф не должен руководить ее жизнью. Если она позволит ему начать сейчас, он никогда не остановится. Медленно, постепенно, он бы укутал ее в чудесный мягкий кокон, которым бы управлял сам. Алый Ниндзя перестал бы существовать. Фиона исчезла бы как личность, превратившись в блеклую версию самой себя, которая бы вела насыщенную жизнь лишь в постели.

Нет, ему придется принять ее условия, или уйти.

К тому времени, как Фиона припарковала мотоцикл на обочине дороги под гостеприимной вывеской кафе, она почти смирилась, что никогда не увидит Кристофа вновь. И когда рев «Дукати» раздался позади, она была уверена, что ей померещилось.

Мотоцикл остановился.

— Я прошу прощения. Ты права, — послышался голос Кристофа.

— Мои новые любимые пять слов, — перед тем как посмотреть на него, она утерла набежавшие на глаза слезы и улыбнулась.

— Не стану притворяться, что для меня это легко, но буду очень стараться. Я не могу покинуть тебя. Ни сейчас, а, возможно, и никогда. Я также не утверждаю, что мне легко. Ты перевернула мой мир с ног на голову, так что все, что остается — доверять тебе.

Ей хотелось упасть в его объятья.

— Может, кофе? Пока мы обдумываем наш следующий ход? — она довольствовалась тем, что взяла его за руку.

— Наш следующий шаг ясен. Мы отправляемся в «Рассвет», бар вампиров. Истории про вампиров тебе случалось сочинять?

Паб «Рассвет», Ист-Энд

Зайдя в паб «Рассвет», Фиона и Кристоф услышали проникновенный звук джаза, исполняемого на фортепьяно, и страстный женский голос, поющий о мужчине, разбившем сердце девушке. Фиона никогда еще не посещала вампирский ночной клуб, поэтому осматривала все вокруг с неподдельным интересом.

Такого она не ожидала.

Мягкое освещение придало помещению насыщенный, дымчатый, золотой цвет. Шоколадного оттенка стены и темно-коричневые кожаные кабинки подчеркивали яркие золотые цвета деревянных столов и эффектно отполированного бара. Обстановка напоминала Старый Свет и клуб джентльменов, богатство которых накапливалось не одно поколение и о которых писали в романах.

Клиентура, сидящая здесь, представляла собой сливки общества. Слишком красивые, слишком великолепные, чтобы быть настоящими. Или, по крайней мере, слишком привлекательные, чтобы быть людьми. Фиона готова была поспорить, что они — вампиры. Кровососы все, как один, повернулись, чтобы посмотреть на нее.

— Ты умеешь заводить друзей везде, куда бы ни пошла, — прошептал Кристоф ей на ухо.

— Это всё моя естественная привлекательность, — пробормотала Фиона.

— Если честно, то дело в запахе его крови. Она чем-то отличается, не похожа на человеческую, но и не пахнет, как оборотень или фэйри. И что остается? — спросил мужчина, стоящий на танцполе в дюжине шагах от пары и сверлящий их сияющими красными глазами.

Этот вампир был красив, как кинозвезда. Нет, не так. Кинозвезды отдали бы всё, что имели, чтобы выглядеть столь же хорошо, как этот мужчина. Одежда хищника сидела на нем как влитая: черная шелковая рубашка и черные брюки. И актеры, скорее всего, отдавали все за бессмертие и внешность. Такое естественное высокомерие шло рука об руку с титулом, деньгами и положением в обществе.