Юлия Авдеева - Реквием по мечте

Об отношении Владимира к людям, обладающим способностями, было известно всем. Этот, с виду тихий и спокойный человек, люто ненавидел их. Так, как он, никто не тряс империю, со времен Святомира. Он разъезжал с проверками. Вместе с алхимиками разработал способ квалификации способностей человека. И если метод определял, что способности испытуемого слишком велики, по понятиям Владимира и императора, то его неминуемо ждала тюрьма. Казней, правда не было, но потом об этих людях и слыхом не слыхивали.

Лесе стало страшно. Она, как-то выпустила из виду, отношение Владимира, к подобным ей. А что, если он узнал? Никаких, правда опытов над ней не проводили, но и о самом методе никто из простых смертных не знал. Его хранили в тайне. Лекарскую Академию года два назад тоже хотели проверить, но директор Ириан как-то замял это дело. И Лесандрин с Миладой вздохнули спокойно.

«Так, успокойся, — говорила она себе, — может, поездка в Хайт и к лучшему. Главное не снимать браслет. А если это дело рук самого Владимира? Н-е-е-ет, — отогнала она от себя шальную мысль, — Тогда бы он не был так спокоен вечером. Или предъявил бы мне зеркальник, яростно потрясая перед носом… Во всяком случае, очень хочется на это надеяться».

Девушка замотала осколки обратно в тряпицу, решив, что благоразумнее всего избавится от них. О плохом самочувствии она забыла напрочь. Девушка забралась на кровать и развернула пергамент. Лесандрин сделала пас рукой, прогревая бумагу, на которой корявым малоразборчивым почерком Атана были написаны симптомы болезни.

— Уснуть все равно не удастся. А это хоть поможет отвлечься от мыслей, — сказала она себе.

Лесандрин просидела над пергаментом до утра. Голова гудела, а глаза болели, словно засыпанные песком. Решение проблемы с зеркальником пришло спонтанно. Девушка накатала записку Миладе, в которой выложила ситуацию с прибором и соображения на счет болезни, посоветовав подруге припомнить случай из практики Феклы Зецкой. Очень уж на черный мор похоже. Девушка произнесла «шепоток» над пергаментом, чтоб для чужих глаз написанное осталось тайной и положила в сверток с зеркальником.

С рассветом в двери ее комнаты постучали. Лесандрин открыла дверь. На пороге стояла Катина. Она отдала девушке сумку с лекарствами. Леся переложила туда добрую половину Миладкиных сборов, кинув сверху сверток с осколками зеркальника. Подхватив сумки, девушка вышла из лекарни.

Недалеко от дворцовой площади Лесандрин отстала от группы странников под неблаговидным предлогом «кое-чего прикупить» и «кое-куда забежать». Лесандрин остановилась у знакомой корчмы. Выловив в конюшне мальчугана лет десяти, она потрепала его по спутанным волосам и спросила:

— Заработать хочешь?

— Еще бы! — ответил мальчонка, — А что делать-то надо?

— Отнеси этот сверток одной особе, — Лесандрин протянула ему перевязанный бечевкой сверток, в двух словах объяснив, куда надо сбегать.

— Плату заберешь у хозяина, когда управишься. Только беги окольными путями, когда уеду отсюда. Понял? — мальчонка кивал, всем видом, показывая, что все сделает так, как надо.

Девушка заскочила в корчму, и посеребрила ручку хозяину заведения:

— Хейм, смотри мальчонку-то не обижай. Вернусь — проверю, все ли ты ему отдал.

— Надеюсь, возвращение будете отмечать у меня, а, льери Лесандрин? — худой, как жердь Хейм, подмигнул частой посетительнице.

— Обязательно, — пообещала девушка и вышла из корчмы.

Теперь можно и в путь.

Дор с наслаждением потирал руки, получив очередное известие. «Что ж, девочка совсем рядом — только руку протяни. Жаль, что она еще не готова… Но ничего. Столько лет ждал — подожду еще чуть-чуть».

Мужчина улыбался. Искренне и нежно, словно держал в руках не изображение дочери Камиры на хрустальной глади зеркальника, а собственного долгожданного ребенка.

— Ты и не подозреваешь, девочка, как я тебя ждал. Копия матери, — Дор гладил поверхность зеркала кончиками пальцев, — Красивая, смелая. Я бы взял тебя под крыло, не будь ты той, что мне нужна. Жаль тебя убивать.

Дор сжал руку в кулак над гладью зеркала, и изображение смялось, как кусок ткани.

— Мастер, вас ждут в общине, — голос прозвучал в комнате, словно ниоткуда, рикошетом отскакивая от стен.

Дор щелкнул пальцами и обратился в тень. Через мгновение он стоял в большом зале с укрепленными балками и пластинами биния стенами. Биний поглощает выбросы магии. А в этом месте их предостаточно.