Сергей Садов - Наследник Ордена

Караван тронулся в путь. Стоящий на берегу князь в последний раз махнул нам рукой и направился к войску. Вскоре он исчез из виду.

Наше плавание продолжалось уже три дня, и все эти дни я простоял на корме, ни на что не обращая внимания, уходя только, чтобы поспать и поесть. Рон и Эльвинг, а потом и Далила пытались заговорить со мной, но безуспешно. Мы уже вышли в Черное море и теперь приближались к Константинополю, но и это событие оставило меня равнодушным.

– Энинг, нельзя же так убиваться, – подошел ко мне Илья Муромец.

– Что ты понимаешь?! Что ты вообще о нем можешь знать?!

– Мало. Но то, что я знаю, заставляет меня сказать тебе, что он не одобрил бы твое поведение. Посмотри на себя и друзей. Энинг, ты нужен им, мне, ты нужен всем нам. Без тебя все наше путешествие, гибель Буефара теряет смысл. Очнись же! Посмотри вокруг. Дошло уже до того, что Эльвинг и Далила по ночам караулят тебя, опасаясь, как бы ты не прыгнул за борт.

– Неужели?! – Эта новость была настолько неожиданна для меня, что я растерялся и на время вышел из своего, ставшего уже привычным, мрачного настроения. – Я не замечал этого.

– А что ты вообще замечал?

– Тогда пусть успокоятся. Я не собираюсь никуда прыгать на радость Сверкающему.

Некоторое время Илья Муромец мрачно смотрел на меня.

– Так. Значит, придется прибегнуть к другим средствам, если не хочешь по-хорошему.

Мне совсем не понравилось то, как это прозвучало. Оказалось – не напрасно. Не успел я дернуться, как оказался высоко поднят над палубой. Сильные руки сдернули с меня пояс с мечом и кинжалом, сняли сапоги.

– Что ты делаешь?! – завопил я, уже догадываясь, что за этим последует. – Поставь меня на место!

– Я только хочу привести тебя в чувство. Слышал, это помогает, – спокойно ответил Муромец.

– А-а! – В тот же миг над моей головой сомкнулись воды Черного моря. От неожиданности, я хлебнул воды, вынырнул и отчаянно замолотил по поверхности руками. – Ах, ахр-р-р, тьфу, ты, гад, тьфу… идиот! – Однако быстро взял себя в руки и поплыл к кораблю, решив пока поберечь дыхание.

Мне бросили веревку, и ухмыляющиеся матросы вытащили меня из воды.

– Ты, болван! Кретин!!! – Стоя на палубе совершенно мокрый и босой, я отчаянно старался вспомнить ругательства покрепче.

Муромец усмехнулся.

– Вижу, помогло. Но не до конца.

Я слишком поздно сообразил, что это значит, и моя попытка убежать окончилась неудачей – я снова оказался в воде.

– Ну что, теперь стало легче? – поинтересовался Муромец, когда меня снова подняли на борт корабля.

Я поглядел на него, на вовсю веселящихся друзей и матросов и кивнул.

– Да. Спасибо. – Как ни странно, но я говорил вполне искренне.

– Тогда мир? – он протянул руку.

– Мир. – Я взял протянутую руку, пожал и резко рванул. Прием из арсенала сайве и…

Илью Муромца из-за его массивности вытаскивали на палубу гораздо дольше, чем меня. После этого мир был восстановлен полностью. Друзья утащили меня на какой-то импровизированный праздник, а к вечеру я чувствовал себя уже почти как прежде. В последующие дни мне удалось полностью разрушить ту глухую тоску, что сжимала мне сердце со дня гибели друга. Печаль осталась, но это было уже не страшно.

– Я очень рад, что ты уже почти в норме, – заметил Мастер. Он, как и Деррон, неоднократно пытался нарушить мою депрессию в эти дни, но безуспешно. Теперь же в его голосе слышалось нескрываемое облегчение.

– Почти?

– Почти. Таким, каким ты был прежде, ты уже не станешь никогда. Ты слишком близко познакомился со смертью и в слишком раннем возрасте начал терять друзей. Прости меня, Егор. Прости, если сможешь…

– Я сам выбрал свою дорогу. И я сам вошел в ту дверь, – возразил я.

А на следующее утро в лучах восходящего солнца нам открылся великолепный вид на град Великого Константина. Царьград. Самый знаменитый город этого мира и цель нашего путешествия.

Октябрь 1998 г – февраль 1999 г