Наталья Ручей - К черту! Но если ты сделала все эти глупости…

— Летим?

И прежде чем она придумала тысячу отговорок, обернулся потоком холодного ветра, подхватил ее и унес к перевернутому фонтану влюбленных. Она без страха покоилась в ее объятиях, совсем не думая о крыльях, что свисали белыми полотнами. Так похожа на невесту, и так хороша, что дыхание, если бы мог дышать, остановилось от ее совершенства. Семнадцать веснушек на ее бледном лице, курносый маленький нос, который смешно вздергивал, пытаясь его отчитывать, — за корри, якобы им любимых, за то, что хотел отпустить… Тонкие губы, розовым бутоном разбухающие от его настойчивых поцелуев, волосы, длинные, влажные от дождя, требующие его теплой ласки. Поцеловал прядь, вторую, направил один из потоков, и, высохнув, ее волосы снова заискрились золотистыми нитями.

Нежный поток прошелся вдоль хрупкого тела, разглаживая материю платья, незримо лаская сквозь него — бесстыдно, но деликатно. Подул на крылья, и они нерешительно распахнулись. Подул еще, заставив их почувствовать силу и ветер: опустились, вздрогнув; поднялись снова. Осторожно, чтобы Вилла не испугалась, Дон убрал руки.

Вилла охнула, качнулась как бумажный самолетик во время шторма, суматошно замахала руками и крыльями, и…

— Я лечу! — крикнула ему, пока еще боясь обернуться. — Дон! Я лечу!

Ее смех заставил радугу насытиться золотым цветом счастья, а Дона продолжить урок. Для нее, чтобы ей было легче, если он не вернется. Для него, чтобы не переживать за нее, пока будет искать способ вернуться.

— Вилла!

Он завис в воздухе и специально принял облик, который она видела в нем. Она летела, все еще не решаясь оглянуться, хотя уже чувствовала, что его за спиной нет. Он ждал. И вот она замедлила полет, доверилась крыльям, немного неловко повернулась, взмах, второй — но это не полноценный разворот. Она должна научиться управлять крыльями, маневрировать. Должна, потому что черт знает, с чем ей придется столкнуться, пока он будет за гранью этой реальности и подобия жизни.

— Лети ко мне.

Она посмотрела вниз, на темнеющее под ногами небо, на Дона.

— Лети, — позвал ее снова, и раскрыл в приглашении руки. — Я хочу вспомнить вкус твоих губ.

Ее дыхание обожгло его даже на таком расстоянии, но когда она оказалась рядом, так рядом, что невозможно не прикоснуться, он увильнул. И снова позвал ее. И снова отпрянул. И позволил исполнить задуманное, только когда она, разозлившись, ухватила его за ногу, подтянулась, как кошка, прижалась всем телом и обхватила в кокон белоснежными крыльями.

— Хочешь? — и после вопроса и едва заметного кивка, предложила приоткрытыми губами, дыхнув жарко в его холодные губы: — Попробуй.

И попробовала сама.

Целуя, сминая губы, заявляя свои права, утверждая его права, и давая, беря все, что предлагал ей он. А потом распахнула крылья, оттолкнула его от себя, вытерла губы, глядя с отчаянной злостью в глаза.

— Это ничего не меняет, — повторила угрозу, брошенную однажды. — Ничего, понял?!

Радуга насытилась цветом одиночества.

Понял, из понятливых, но никуда бы ты, девочка, не делась, если бы не труп и черви вместо мужчины, который тебя достоин. Подхватив Виллу, Дон спланировал к перевернутому фонтану.

— Спасибо, но благодаря тебе я могу летать, — отмахнулась от вспышки страсти.

— Не я подарил тебе крылья, — позволил ей отмахнуться.

— Да, но ты их раскрыл.

Момент, когда она вспомнила о ноже уловить было не сложно — глаза потускнели, с зацелованных губ слетела улыбка, а руки виновато оставили его шею в покое.

— Фонтан?

Подошла ближе на звук воды. Пальцы, словно боясь обжечься, прикоснулись и одернулись, но когда обернулась, ее лицо выражало такую сумасшедшую гамму эмоций, что Дону захотелось забыть о жующих его червях и зацеловать ее до смерти.

До своей смерти, естественно.

— Как ты это сделал? Я думала, что вода в городе на вес золота и что этот фонтан… никогда…

Окунув ладонь в воду, он провел пальцами по ее шее. Вилла пахла дождем, гарью черта и расставанием, и раз последнее неизбежно, он позволил себе признаться:

— Я просто сильно хотел этого.

Что ему пришлось дать взамен, не важно, как и то, каким образом он заполучил для любимой платье. Привести Виллу к фонтану влюбленных, украсть поцелуй, сделать своей, пообещать быть всегда рядом… Она не знала, что стала его женой тогда и что значит поцелуй мужчины у перевернутого фонтана. Вот только фонтан должен бить водой…

Пальцы Дона медленно спустились к вырезу груди, погладили предплечья, ладони самой желанной девушки в империи и за ее пределами.