Клайв Льюис: Серебряное кресло

– И пусть их как следует вымоют!

После этого он тронул своего ослика, и тот не то затрусил, не то заковылял к замку. Это был очень толстый ослик. Фавн, сова и дети медленно следовали за ним. Солнце уже зашло, становилось прохладно.

Они пересекли лужайку и прошли сквозь фруктовый сад к северным воротам Кэр Параваля. За воротами был поросший травой дворик. Из окон большого зала, находившегося справа от ограды, падал свет. Впереди, куда повела их сова, зажигались окошки причудливых зданий. К Джил приставили удивительно милую особу ростом чуть выше Джил, но куда тоньше и намного старше ее. Она была изящна, словно ива, и волосы у нее были как ивовые ветки, и в них, как показалось Джил, зеленел мох. Она привела девочку в расположенную в одной из башен круглую комнатку с небольшой ванной прямо в полу, с камином и люстрой, которая свисала со сводчатого потолка на серебряной цепи. Окно выходило на запад, на неизвестную страну Нарнию, и Джил различила за далекими горами багровые отсветы заката. Глядя на заходящее солнце, она поняла, что это только начало приключения.

После ванной Джил причесалась и надела приготовленное для нее платье, которое и сидело славно, и пахло замечательно, и даже приятно шуршало при движении. Она хотела еще раз посмотреть в удивительное окно своей комнаты, когда вдруг постучали в дверь.

– Входите, – сказала Джил. – И тут вошел Ерш, чистенький и разодетый по нарнийской моде. А вот лицо у него было совсем невеселое.

– Ты вот где, значит, – он сердито плюхнулся в кресло. – Я тебя уже сто лет ищу повсюду.

– Я же нашлась, – отозвалась Джил. – Слушай, Ерш, все тут так потрясающе, просто слов нет, правда? В эту минуту она решительно не помнила ни о пропавшем принце, ни о знаках.

– Ах, так тебе тут нравится? -Ерш помолчал. – Господи, и зачем только мы сюда угодили!

– Ты что?

– Не могу, – сказал Юстас, сил моих нет видеть короля Каспиана такой старой развалиной. Мне… мне страшно.

– Тебе-то что, Юстас?

– А, ты не понимаешь. Да и правда, я же тебе ничего не объяснил. Не сказал главное, что тут другое время. Не такое, как у нас.

– Как это?

– Пока мы здесь, там, у нас, время останавливается. Понимаешь? Сколько мы тут ни пробудем, а обратно в Экспериментальной школе очутимся в то же время, когда оттуда исчезли.

– Ничего себе…

– Не перебивай. А когда ты находишься в нашем мире, то неизвестно, сколько времени проходит здесь. У нас, допустим, год прошел, а тут намного больше. Мне Люси с Эдмундом объясняли, а я, идиот, забыл. Наверно, со времени моего прошлого посещения прошло лет семьдесят. Ясно теперь? И вот, я вернулся, а Каспиан уже совсем старик.

– Так значит, король и есть твой старый друг!

– Еще бы, – вид у Юстаса был совсем несчастный. – Друг, товарищ, приятель, что хочешь. В прошлый раз он был старше меня всего на пару лет. А теперь смотрю на этого старика с белой бородой и вспоминаю Каспиана каким он был тем утром, когда мы захватили Одинокие Острова, когда сражались с морским змеем, и сердце обливается кровью. Ужас какой-то. Лучше бы мне узнать, что он вообще умер.

– Заткнись ты честное слово, – рассердилась Джил. – Все гораздо хуже, чем тебе кажется. Мы с тобой первый знак проворонили.

Разумеется, Ерш ничего не понял, и Джил пришлось рассказать ему о своем разговоре с Асланом, о четырех знаках, и о том, что им было велено отыскать потерянного принца.

– Так что, – сказала она напоследок, – старого друга ты увидал, точь-в-точь, как Аслан говорил, и нужно было к нему сразу подойти и заговорить. А теперь все пошло насмарку с самого начала.

– Откуда мне было знать?

– Если бы ты слушал, когда тебе говорят, все было бы в порядке.

– Ну да, а если бы ты не валяла дурака на обрыве и чуть меня не угробила, то мы бы вместе увидали Аслана и прекрасно знали бы, что делать.

– Слушай, а он точно был первым кого ты увидал? – спросила Джил. – Ты же, наверно, прилетел куда раньше меня. Ты уверен, что не увидел первым кого-то еще?

– Ты прилетела сразу за мной. Буквально через минуту. Наверное, Аслан на тебя дул сильнее. Чтобы наверстать время, которое ты потеряла.

– Ну что ты вредничаешь, Юстас! – сказала Джил. – Ой, а это что такое?

Это звонил к ужину колокол замка, и размолвка, грозившая перерасти в настоящую ссору, благополучно прервалась, т. к. оба они уже успели проголодаться.

Ужин в большом зале замка превзошел своим великолепием все их ожидания. Хотя Юстас бывал в этом мире и раньше, но он путешествовал только по морю, и не знал о пышности пиров и учтивости нарнийцев у себя дома. С крыши свисали знамена, каждая перемена блюд возвещалась трубами и барабанным боем. Подавали такие супы, что слюнки текут при одном воспоминании о них, и диковинную рыбу лавандину, и оленину, и фазанов, и пироги, и мороженое, и желе, и фрукты, и орехи, и всевозможные вина и лимонады. Даже Юстас развеселился и заявил, что «у них тут на самом деле ничего себе». Когда все насытились, вышел слепой певец и запел старинную песню о принце Коре, девочке Аравис и коне Бри. Песня эта называется «Конь и его мальчик», и речь в ней о приключениях в Нарнии, в Клормене и в Срединных Землях, когда еще был Золотой Век и великим королем в Кэр Паравале был Питер. Жалко, что у меня сейчас нет времени пересказать эту чудную песню.