Павел Шумилов - Одинокий дракон. Последний повелитель

Делаю хвостом брезгливо–разрешающий жест.

— Спасибо, сэр Дракон.

Мужик приступает к своей работе. Странное, однако, имя для лошади. Хороший вопрос, нейтральный.

— Лошадь… Лючия?

— Да, сэр Дракон, это потому, что она на любовницу сэра Блудвила похожа. Сэр Блудвил её из похода как пленницу привёз. Якобы, ради выкупа. А какой с неё выкуп, если она всю жизнь босиком ходила. Богатые господа — они в обуви ходят, ногу ставят — бум, бум. А она — как плывёт, сразу видно. А чтоб жена не выпендривалась, сэр Блудвил рано утром приехал, ещё до восхода солнца. И сразу в спальню. А леди Блудвил спала и не успела надеть пояс верности. А сэру Блудвилу это и надо. Все знают, что ни одна леди и двух дней не станет носить этот пояс, но к приезду сэра господина всегда надевает. Может ведь так случиться, что на поясе замочек сломался. Или у леди ключик от шкатулки совсем как ключик от пояса. Главное ведь, чтоб пояс на месте был. А леди Блудвил как раз без пояса оказалась. А сэр Блудвил как закричит на неё: «Раз ты, распутница, без меня спала с кем хотела, я в отместку тебе тоже буду спать, с кем хочу!» Это с Лючией, значит.

Да у него словесный понос. Не зря его Болтуном прозвали. Блудвил — это в переводе Кровавый Вил. Фамилие такое. Кровавый Вил — охотник на драконов! Звучит? А селянин мой — не дурак. Другой бы не заметил, кто как ногу ставит. Шерлок Холмс, хвостом тя по голове!

— Только свет ещё не видел такой шельмы, как леди Блудвил, прости меня Господи, — продолжает Тит Болтун. — Две недели она была ниже травы, тише воды, выжидала, куда ветер подует. А когда даже крестьяне начали сетовать, что сэр Блудвил при живой жене живёт с любовницей, приказала отрезать Лючии губы. Вот с тех пор у Лючии зубы как у лошади. А сама она с кухни не вылазит. И сэр Блудвил на неё больше не смотрит.

Нравы, однако, тут у них… Как же всё–таки Лючия в болото попала? Он что–то о возе говорил. Это та копна, что ли?

— Вы, сэр Дракон, не смотрите, воз отсюда не видно, он за тем поворотом будет. Моя Лючия грозы завсегда боялась, а тут молния как в дерево ударит, она и понесла.

Он что, мои мысли читает? Или я так отчётливо головой верчу, что дураку ясно? Ну почему меня на дипломата не учили!

— Мне бы, сэр Дракон, только зиму продержаться, а там жеребчик подрастёт. А пока я буду у Сэма Гавнюка лошадь брать. Он у меня на посев два мешка пшеницы весной занял. А Гавнюком его сэр Вульфред прозвал. Они в тот раз с сэром Блудвилом затеяли биться, кому с нашей деревни в этот год подать брать. Они каждый год бьются, это у них обычай такой. И сэр Блудвил выбил сэра Вульфреда из седла. А люди сэра Вульфреда отнесли его в дом к Сэму. А сэр Вульфред как очнулся, увидел Сэмову жену, и говорит: «Что же ты, говнюк, её ко мне на первую ночь не привёл?» Так Сэм и стал Гавнюком. А пока сэр Вульфред Сэму ребёнка делал, его конь мою Лючию покрыл. Теперь у меня жеребчик рыцарских кровей подрастает. А Сэм не знает, какому сыну хозяйство оставить. По закону полагается старшему, а вдруг сэру Вульфреду это не понравится. А я ему говорю: «Оставляй старшему, как полагается, и не бойся сэра Вульфреда, ты же к тому времени помрёшь». А он боится.

Слушай, длиннохвостый, и запоминай. Ты сейчас за час узнал больше, чем за весь предыдущий год. Как же повернуть этот словесный понос в нужное русло? По плану этот Тит Болтун должен трепетать от страха. Похож он на испуганного? Не больше, чем я на канарейку. Спрашивается, почему. Что я сделал такого, что он проникся ко мне доверием? Сломал хребет его кляче и не стал есть. Разрешил снять шкуру. Слушаю его трёп. Ведут так себя злые драконы? Массаракш! Глупею прямо на глазах! Это он должен распустить слух, что я злой. А всё же, антуража надо подбавить.

Сжимаю правой лапой нетолстое дерево — сантиметров 20–25. Кора и древесина расползаются под когтями, и ствол медленно, со стоном, заваливается. Теперь — энергичный взлёт. Мужика сбивает с ног напором воздуха и катит по поляне.

А много ли на самом деле нового я узнал? Что здесь есть рыцари, я знал и раньше. Видел. Дважды. Что господа–землевладельцы пользовались правом первой ночи, знаю. Не знаю, откуда, но знаю. Что такое пояс верности, тоже знаю. Что в остатке? Семейные подробности жизни одного лендлорда и одного крестьянина. Ах, да, ещё тот факт, что лендлорды собирают подать со своих крестьян. Получается, этот болтун мне зубы заговаривал? Стоп, спокойней, без эмоций. Ты у него что спросил? Почему он так назвал свою лошадь. Он тебе ответил? Ответил! И почему назвал, и чего она боится, и от кого у неё дети. Про драконов ты его спрашивал? Нет. Забыл! Так чего злишься?