Дарья Гущина: Слово павшего

– Угу. – Я уныло повесила телефонную трубку. Касси (иначе – Кася, Кась, Ася и иже с ними) – это я, очень приятно, будем знакомы. Родители – филологи в пятом поколении, малость сдвинутые на античной литературе, обозвали меня при рождении Кассандрой. Ненавижу это имя!.. Это же надо было додуматься – назвать так свое единственное дитя, ребенка прогрессивного двадцать первого века (хм, ну тогда еще – двадцатого, но не суть важно)!.. А над моим полным именем-отчеством неприлично хихикали и старые, и новые знакомые. Нет, ну как вам нравится – Кассандра Персеевна! Над папой в детстве тоже пошутили – обозвали Персеем. От прозвища Персик он так и не отделался, как и я – от Кассы.

После разговора с подругой настроение испортилось окончательно. Побродив по комнате, я угрюмо посмотрела на книги, которые огромными кучами громоздились на столе, на стуле, в кресле, на полу и даже на кровати. Что поделаешь, если я слишком ленива и читать их в течение семестра не хочу. Зато в преддверии экзаменов эта радость буквоедов стекалась в мою небольшую квартирку изо всех подручных библиотек, обреталась там достаточно долго и возвращалась назад лишь после уплаты солидного штрафа. И читать это удовольствие сейчас, когда и без того на душе погано… Ну не откладывать же на завтра то, что можно отложить на послезавтра… И я решительно удалилась на кухню, заварила кофе, закурила и уткнулась носом в какой-то журнал. Хуже, чем есть, все равно уже не будет.

Журнал оказался настолько нудным, что я, как-то совершенно незаметно для себя умудрилась задремать и проснулась лишь тогда, когда горячий пепел упал мне на руку. Ойкнув и выругавшись, я открыла глаза… и снова их закрыла.

– Да что же это такое, ёлы-палы…

Я медленно сосчитала до двадцати и осторожно приоткрыла один глаз. Настырное видение исчезать и не думало! Представьте себе, товарищи, на моем кухонном столе сидела ящерица! Небольшая такая, симпатичная и зеленая ящерица! Но, спрашивается, откуда у нас в Сибири зимой может взяться подобное земноводное?! Откуда?! Вот и я не знаю! А она действительно там сидела!.. Это так же верно, как и то, что пепел минуту назад обжег мою руку! Сидит, мерзость, и щурит на меня нахальные желтые глаза! Как будто так и надо! И я не придумала ничего лучше, чем швырнуть в нее журналом:

– Сгинь, нечисть!.. Пошла вон, кому сказала!.. Ящерка, поднырнув под журналом и проворно перебирая крошечными лапками, пересекла стол и свалилась ко мне на колени. Я, громко завизжав, подскочила, как ошпаренная.

– Поди прочь, черт!..

Куда там! Наглая тварь уцепилась за меня и быстро вскарабкалась по джинсам и свитеру на мое плечо. Я же, не переставая верещать, металась по кухне, роняя на пол все предметы, которые оказывались на пути.

Думаете, помогло? Ошибаетесь! Пока я трясла головой как припадочная, эта мразь пробралась мне под свитер, и буквально через мгновение я с содроганием ощутила маленькие лапки на своей коже.

– Мама!!! – завизжала я, в панике хлопая по свитеру руками.

Разумеется, я постоянно промахивалась. Юркое существо виляло из стороны в сторону, пока не подобралось к моей шее, где на секунду замерло. Но когда я уже изготовилась одним движением прибить проклятую тварь, почувствовала слабый укус, похожий на комариный. И, не выдержав такого удара судьбы, от избытка чувств хлопнулась в обморок прямо посреди кухни.

Мне снился странный сон, хотя, возможно, это последствия сильного ушиба головы. Что ни говори, а об пол я стукнулась знатно и даже, по-моему, угол стола успела зацепить… И вот на больную-то голову мне и приглючился следующий кошмар.

Одиноко и беспризорно я болталась в каком-то пустом, мрачном пространстве, а вокруг меня в медленном вальсе кружились семь разноцветных шаров неизвестного происхождения. Шарики величиной казались с мою многострадальную голову и постоянно вспыхивали, пульсировали и искрили. После некоторого раздумья один из шариков приблизился ко мне, и из его таинственных синих глубин на меня сурово глянули чьи-то до предела выпученные черные зенки. Я испуганно шарахнулась в сторону, наткнулась на другой шар, обзавелась легким ожогом и, вконец сорвав голос, испуганно съежилась на прежнем месте. А из синего шара раздался громовой голос:

– Что это за создание?!

По моей руке прошуршали знакомые лапки, и из-под свитера вынырнула печально знакомая ящерка. Вскарабкавшись ко мне на плечо, земноводное опустило очи долу. Послышался тихий свистящий и виноватый голос: