Юлия Баутина: На берегах медовой реки

— Ого! — ухмыльнулся наемник. — Кажется, я знаю, что у нас сегодня будет на ужин. Что же ты раньше‑то молчала?

Ларри никак не отреагировала на вялую попытку пошутить. Вновь, как и при поисках Гарта, она застыла, закрыв глаза, и только глазные яблоки быстро двигались под едва вздрагивающими веками. Заяц привстал на задние лапы и огляделся, навострив уши, после чего целеустремленно запрыгал к пригорку. Трое мужчин напряженно следили за зверьком. Явной опасности никто пока не видел, однако испытываемое магичкой беспокойство передалось и остальным членам отряда. Длинноухий первопроходец, забавно ковыляя, взобрался на пригорок и вновь встал столбиком, осматриваясь. Дальнейшие события произошли почти одновременно, и лишь позже при запоздалой попытке осмысления выстроились в некое подобие логической цепочки.

Заяц, пронзительно заверещав, исчез из вида — внезапно, будто сквозь землю провалившись.

— Кажется, идея была паршивой, — выдохнула Ларри, распахивая веки. — Все назад! Живо!

По затянутому туманом лесу прокатился утробный рев исполинского хищника. Кони, до сих пор только настороженно прядавшие ушами, с хрипом взвились на дыбы, вырывая поводья из рук путешественников. Роняющий хлопья пены аламан проволок Дьюина по жидкой грязи не меньше рода, прежде чем движимый инстинктом самосохранения наемник все же разжал руки. Под аккомпанемент очередного раската рева кони скрылись в тумане, унося с собой навьюченное снаряжение, — впрочем, в тот момент людям было уже не до них. Холм пришел в движение. Тонкий слой дерна разошелся, оползая, и из ширящихся трещин лютым голодом блеснули огромные желтые глаза…

Когда земля на «холме» зашевелилась и начала собираться в складки, Ларри попятилась, плетя защитное заклинание, но сбилась на полуслове, увидев, что именно поднимается из глубины топей. Чем бы ни являлось пробудившееся нечто — магически модифицированным растением или подпавшим под воздействие неизвестного заклятия животным, с уверенностью можно было сказать только одно — оно огромно, и то, что путешественники приняли за пригорок, лишь малая его часть. То здесь, то там — насколько мог различить в тумане глаз — грязь расплескивалась, фонтанировала, колыхалась, выдавая присутствие под жирно поблескивающей поверхностью чего‑то невероятно подвижного. Впрочем, заниматься созерцанием особого времени не было. Когда что‑то сильно дернуло ее за щиколотку, пытаясь сбить с ног, Ларри без особых раздумий полоснула по грязи круговым секущим заклятием. Раздался высокий, балансирующий на грани слышимости человеческим ухом визг, и магичку окатило очередным фонтаном вонючей жижи. В воздух подобно щупальцам взметнулись извивающиеся черные сгустки, так хорошо знакомые путешественникам по утреннему нападению на тракте. Шарахнувшись прочь, Ларри начала торопливо формировать щит, однако завершить его снова не удалось.

На сей раз, помеха выглядела как Дьюин Каллаган. Схватив магичку за шиворот, он бесцеремонно выдернул ее из стремительно сужающегося черного круга, попутно рубанув мечом по паре метнувшихся было вслед за ними сгустков. В следующее мгновение кокон тьмы окончательно сомкнул стенки и начал быстро уменьшаться в размерах, словно врастая обратно в землю.

— Пусти! Немедленно! — не хуже гадюки прошипела Ларри, пытаясь освободиться от хватки наемника и слыша, как трещит по швам ее камзол, за который была выложена кругленькая сумма фактически перед самой отправкой в эту чертову экспедицию. К счастью, ей хватило самообладания не применить на Дьюине то же самое заклятие, при помощи которого она отбивалась от скрывающегося в грязи существа. Да наемник и не слишком‑то рьяно пытался ее удерживать, сразу после высказанного требования толкнув магичку поближе к академикам.

— Раз ставишь щит, так хоть на всех ставь, — крикнул он, пятясь следом.

Ларри тряхнула головой, собираясь с мыслями и силами. Теоретически времени для создания охранного круга должно было хватить. Вопрос заключался лишь в том, имеется ли в нем практический смысл. Впрочем, даже в процессе размышлений руки магички уже начали машинально сплетать основу защитного барьера размера достаточного для того, чтобы укрыть четверых человек.

Тем временем в среде академиков царили разброд и шатание. Пока белесый словно льняное полотно Монметон торопливо рылся в вещевом мешке, уцелевшем лишь оттого, что по какой‑то причине не был доверен коню, Хельстайн с некоторой долей задумчивости разглядывал поднявшуюся из глубины болот тварь. Его растерянный вид мог обмануть кого угодно, но только не Ларри, которая, превосходно зная Ренеке, понимала, что сейчас он просчитывает все возможные варианты действий, и искренне надеялась, что расчеты не займут слишком много времени. Долго подвергающийся постоянным атакам сгустков тьмы защитный барьер магичка бы просто не удержала — в особенности после того, как немного оправившийся Монметон начал дергать ее за рукав, требуя толики внимания.