Роберт Джордан - Память огня

— Я знаю их, Слит, ты правильно поступил, приведя их ко мне.

Его меч тут же отправился в ножны, а по шее Лейлвин прошелся холодный ветерок, когда Страж, словно тихий шепоток, выскользнул из палатки.

— Если ты пришла просить прощения, сказала Найнив, ты пришла не по адресу. У меня есть мысли, как бы отдать тебя Стражам на допрос. Возможно они смогут вытрясти что-то полезное о вашем народе из твоей предательской головы.

— И я рада снова видеть тебя, Найнив, холодно сказала Лейвлин.

— Так что случилось, спросила Найнив?

Что случилось? О чём она вообще говорит?

— Я пытался, внезапно произнёс Баил, с сожалением — Я действительно пытался найти их, но меня застали врасплох. Они могли поджечь мой корабль, потопить всех нас, убить моих людей.

— Лучше бы ты и все на борту умерли, иллианец, сказала Найнив — Тер'ангриал оказался в руках одной из Орёкшихся, Семираг пряталась среди Шончан, притворяясь чем-то вроде судьи. Говорящий правду? Так это правильно называется?

— Да, мягко ответила Лейвлин. Теперь она поняла. — Я сожалею о том, что нарушила клятву, но…

— Сожалеешь, Эгеанин? Сказала Найнив, вскакивая так, что стул грохнулся — «Сожалею» — это не то слово, которое я бы использовала, подвергая весь мир опасности, подводя нас к самому краю пропасти, за которой тьма и давая взглянуть за край. Она уже сделала копии этой штуки, женщина. Одна из них оказалась на шее Дракона Возрождённого. Сам Дракон Возрождённый, под контролем у одной из Отрёкшихся!

Найнив вскинула руки вверх. — Свет! Мы были в одном ударе сердца от конца, из-за тебя. Конца всего. Нет больше Узора, нет больше мира. Ничего. Миллионы жизней могли исчезнуть из-за твоей неосторожности.

— Я… неудачи Лейвлин внезапно стали такими монументальным. Её жизнь, утрачена. Её самое имя, утрачено. Её корабль, отобранный само Дочерью Девяти Лун. Всё было неважно в этом свете.

— Я сражался, ответил Баил более сухо, Я отдал всё, что мог.

— Оказывается, мне стоило присоединиться к тебе, сказала Лейвлин.

— Я пробовал объяснить, хмуро ответил Баил, много раз, пусть меня сожгут, но пробовал.

Ба, вскрикнула Найнив, поднимая руку ко лбу. — Что ты здесь делаешь, Эгеанин? Я надеялась, что ты умерла. Если бы ты погибла, пытаясь исполнить клятву, я бы тебя не обвиняла.

— Я передала её Сюрт, подумала Лейвлин. Цена за мою жизнь. Единственный способ выбраться.

— Ну, Найнив глянула на неё, Говори Эгеанин.

— Я больше не ношу это имя. Лейвлин стала на колени. У меня отняли всё, включаю мою часть, как оказалось. Отдаю себя тебе, в качестве оплаты.

Найнив фыркнула — Мы не держим людей как скот, в отличие от вас, Шончан.

Лейвлин оставалась на коленях. Баил положил руку на её плечо, но не пытался поднять её на ноги. Он достаточно хорошо понимал, почему она должна сделать то, что делала. Он был вполне почти цивилизован.

— Встань, бросила Найнив, Свет, Эгеанин. Я помню, ты была такой сильной, что могла жевать камни и сплёвывать песок.

Моя сила, вот что меня вынуждает, ответила она, опуская глаза. Неужели Найнив не понимала, как ей было трудно? Проще перерезать себе горло, но у неё не осталось чести, чтобы просить такой лёгкий конец.

— Встать.

Лейвлин выполнила приказание.

Найнив схватила плащ с кровати и бросила. Давай, пойдём с тобой к Амерлин. Может она знает, что с тобой делать.

Найнив выскочила в ночь и Лейвлин последовала за ней. Она приняла решение. Был только один путь, который имел смысл, только один способ сохранить остатки чести и, быть может, помочь её народу пережить ту ложь, которую они так долго говорили себе.

Лейвлин Безкорабельная теперь принадлежала Белой башне. Чтобы они не говорили, что бы не пытались с ней сделать, этот факт не изменится. Они владели ей. Она будет да'ковале этой Амерлин и будет мчаться через эту бурю, как корабль, чьим паруса разорваны ветром.

Возможно с тем, что осталось от её чести, она сможет заслужить доверие этой женщины.

В Пограничье им пользуются для облегчения боли, — сказал Мелтен, снимая бинты с бока Талманеса. — Ранолист замедлит распространение занесенной проклятым металлом скверны.

Жилистый, косматый Мелтен носил простую рубаху и плащ, как обычный андорский лесоруб, но его говор выдавал в нем жителя Пограничья. В сумке у него лежало несколько разноцветных шариков, которыми он время от времени жонглировал на потеху Отряду. Наверное, в прошлой жизни он был менестрелем.

Странно, что такой человек прибился к Отряду, но подобное можно было сказать о любом из них.