Андрей Уланов - На всех хватит!

— Ты что, парень, не слышишь, что я тебе говорю?! — взревел здоровяк и в подтверждение своих слов так хряпнул ладонью по столу, что все двадцать четыре стаканчика дружно подпрыгнули по меньшей мере на дюйм. — А?

Ладонь его была размером с хорошую лопату. Возможно, в один из моих лучших дней я мог бы попытаться набить рыло обладателю подобной ручищи, но сегодняшний денек таковым явно не был. А значит — лететь мне со ступенек салуна мордой в грязь и лужи… возможно, даже не один раз. Дождя, кстати, не было уже дней десять, так что насчет содержимого луж иллюзий строить не приходится — конская моча. Подходящий повод убедиться, сильно ли она отличается по вкусу от здешнего пойла.

— Крис…

Ну вот, опять! Начинается!

В узком поле моего затуманенного зрения неожиданно появился новый интересный объект — угловатая бутылка, украшенная до боли знакомой черной этикеткой. Я начал было привставать, затем разглядел, что бутыль — увы! — уже не содержит даже намека на вожделенную живительную влагу, и с разочарованным вздохом плюхнулся обратно на стул. А зря.

Бутыль описала правильный полукруг в воздухе над столом и завершила его как раз на лбу склонившегося здоровяка. Лоб оказался крепче — осколки так и брызнули в стороны. Следующие секунды две не происходило ровным счетом ничего, и я уж начал было опасаться, что разбитие бутылки было единственным последствием столкновения — но тут глаза здоровяка закатились, и он, медленно качнувшись назад, с грохотом растянулся на полу.

— Зову его, зову, — ворчливо произнесла Бренда Карлсен, небрежно отбрасывая горлышко бутылки. — А он и не думает отзываться!

Высказав этот упрек, охотница уселась на стул напротив меня и аккуратно опустила новенький стетсон с серебряным шитьем на полях рядом с моей собственной шляпой — мятой, выгоревшей и лоснящейся по краям. Интересно, во всем остальном мы выглядим так же? Наверное…

— Типа надо что-то отвечать, да? — уточнил я минуту спустя.

— Неплохо бы, — усмехнулась охотница.

— Мне не давали тебя услышать.

— Этот? — покосилась Бренда на бездыханную тушу у своих ног. — Да, парень орал так, что слышно было еще на стоянке дилижансов. Чем это ты его так разозлил, а, Ханко?

— Я?!

— Ну не я же!

Мне немедленно захотелось объяснить моей собеседнице, что более мирного существа, чем я в последние две… две? Как, уже две? Ну да, две недели… не было на этой земле со времен изобретения первого револьвера. Правда, высказать это словами у меня не получилось — я в очередной раз икнул, но при этом постарался вложить в оный звук все предназначавшиеся для вышеизложенной фразы чувства.

— Все ясно! — Бренда деловито нахлобучила свой шикарный стетсон обратно и с видимым сомнением покосилась на мой головной убор — явно решая, стоит ли рисковать прикосновением к столь неопрятно выглядевшей детали туалета. — Пошли.

— Куда?

— Увидишь!

— Нет!!!

— Еще? — деловито осведомилась охотница, продолжая сжимать мою шею воистину железной хваткой.

— Нет!!! Я же сказал… буль-буль-буль.

Проклятье. У этой женщины не руки, а стальная гаррота.

Вода в поилке для лошадей была теплая и мутная, с явственным привкусом ржавчины.

— Хватит, я сказал!

— Сколько будет пять умножить на двенадцать?

— Что? Какого… шестьдесят! — поспешно выкрикнул я — и замер, глядя на собственное искаженное отражение в десятой дюйма от кончика моего носа.

— Очухался! — довольно констатировала Бренда, убирая руки — из-за чего я едва не свалился обратно в поилку. — Ну и отлично. Вот теперь, Крис Ханко, я могу спокойно сказать, что чертовски рада видеть тебя.

— К сожалению, не могу ответить вам, мисс, тем же комплиментом, — отозвался я, одновременно пытаясь понять, какого орка «тигр» находится на левом бедре, а не на своем привычном правом. Наконец отсутствие пряжки навело меня на мысль, что оружейный пояс нацеплен задом наперед. — Хотя и не могу не признать, что вы появились весьма своевременно.

— Чтобы спасти твою шкуру от хорошей трепки? — улыбнулась охотница. — Брось, Крис. После того, что нам довелось вместе пережить в Запретных Землях… какие еще могут быть счеты?

— А что такого особенного нам довелось вместе пережить? — настороженно переспросил я.

— Ну, — брови охотницы удивленно изогнулись, — вообще-то ты меня спас.

— Ах, это… ну, во-первых, я был не один, а со своим напарником, а во-вторых, я спасал вовсе не тебя. Вспомни — я ведь в тот момент и понятия не имел о твоем существовании!