Григорий Шаргородский - Война нелюдей

И вот молодой эльф шел в это кошмарное место, чтобы узнать, что ему уготовил Совет наставников. Двое сопровождавших его магов разума ненавязчиво поторопили Осождаха, и он быстро пошел по жесткой, словно панцирь огромного насекомого, площади.

Вблизи стены дворца оказались гладкими, как отполированная кость. Он даже сумел заметить свое отражение на слегка мутноватой светло-оранжевой поверхности.

По периметру немного вытянутой полусферы у самой земли зияло множество отверстий разного диаметра — от значительно превышающих рост эльфа до крошечных. Провожатые направились в сторону самого большого.

Вход во дворец впечатлял размерами — больше десяти шагов в высоту. Но удивило и даже шокировало Осождаха другое: все стены полукруглого коридора были покрыты сплошной фреской поразительного качества. Молодой эльф не удержался, чтобы не прикоснуться к этому чуду. На ощупь поверхность казалась слегка теплой, но явно была крепка как камень. Удивительная картина казалась бесконечной — растительные мотивы переходили в сцены из жизни эльфов, которые, в свою очередь, перетекали в иллюстрацию битвы огромных армий «рожденных в утробе». Иногда в общий рисунок вплетались совсем уж абсурдные изображения, но даже в них чувствовалась какая-то невообразимая утонченность. Чаще всего эти непонятные рисунки обрамляли небольшие отверстия у самого пола.

— Кто все это сделал? — спросил Осождах, повернувшись к магу.

— Они — творения нашего господина, — ровным голосом ответил сопровождающий и указал за спину Осождаху.

Сын короля резко развернулся и увидел удивительное создание — огромного муравья, появившегося из ниоткуда, пока эльф поворачивался к провожатому. Конечно, в Темном Мире «черные бегуны» — муравьи с руку длиной — тоже поражали воображение, особенно знающих, насколько трудно магам жизни работать с насекомыми, но ЭТО! На полусогнутых лапках монстр доставал до пояса Осождаха, а длиной был не менее полутора ростов обычного эльфа. Теперь стало понятным назначение отверстий как во внешней оболочке дворца, так и в нижней части коридора.

Сын короля собрал свою волю в кулак и шагнул вперед, но насекомое не сдвинулось с места и угрожающе щелкнуло огромными жвалами. И все же муравью пришлось отойти — сопровождающий молодого эльфа маг что-то зашипел, и монстр исчез в одном из отверстий.

До центрального покоя дворца они спускались по спиральному коридору минут двадцать, и все это время путников сопровождали меняющиеся картинки огромной фрески.

Наконец они вышли в гигантский зал, посреди которого лежала свернувшаяся в кольцо огромная змея. Вблизи эта змея оказалась круговым ложем, сделанным в виде кусающей свой хвост рептилии. На ложе лицом к гостю сидел сам Олориун.

— Здравствуй, Осождах, сын Эдерая.

— Приветствую тебя, наставник.

— Присаживайся, — благосклонно кивнул маг и указал рукой на ложе.

Осождах неуверенно перешагнул через тело декоративной змеи и присел на край кольцеобразного дивана напротив хозяина дворца. Свободного места по кругу оставалось еще много — эльфов на двадцать. Ложе было низким и мягким, так что на нем было бы удобнее лежать, чем сидеть.

— Я вижу, у тебя есть вопросы, юный воин. Не стесняйся, до прихода остальных наставников время еще есть. — Олориун был чрезвычайно корректен и не стал копаться в голове гостя, хотя мог бы сделать это с легкостью.

— Ваш дворец и насекомые — как такое возможно? — спросил Осождах и тут же напрягся. — Если это, конечно, не тайна.

— Как может быть тайной то, чего никто не в силах повторить? Все это — торжество магии разума. Королева этих удивительных созданий способна управлять ростом и модификациями своих детей в соответствии с условиями обитания, но заложенный природой набор ее возможностей слишком мал. Я же всего лишь помог ей расширить рамки дозволенного. А что касается дворца — видоизмененные слюнные железы моих питомцев дают материал, который, застывая, по прочности не уступает камню, а чувствительные усики способны проделывать тонкие операции. Ты уже видел в коридорах результаты такой работы.

— И все это сделали муравьи?

— Да, они. Конечно же под руководством магов разума. Среди нас тоже есть творцы прекрасного, поводыри растений — не единственные, кто способен создавать Красоту.

Пока хозяин дворца и его юный гость разговаривали, в зале начали появляться другие наставники. Олориун прервал познавательную беседу, принимая гостей, а Осождах, почтительно встав, с любопытством наблюдал за вновь прибывшими. Здесь были: и худой, словно страдающий от жажды стебель тростника, наставник магов пространства, и четверо неразлучных и в чем-то похожих друг на друга наставников магов огня, воды, воздуха и земли.