Поэтому Марина спокойно направилась обратно, свернув к Пушкинской. Можно было выйти на Невский, так оказалось бы быстрей. Но сегодня она могла не торопиться, гуляя по городу, а слишком многолюдный и суматошный Невский она не очень любила. Тихие улочки центра нравились ей куда больше. Она шла, «уйдя в себя» и собственные размышления, но не забывая внимательно примечать все вокруг. Это уже становилось привычкой — одной из многих полезных привычек, которые быстро обретаешь, оказавшись в «Третьей страже». А впрочем, что значит — оказавшись? Случайных людей там не было и быть не может. Это очень непростой офис…
…С неких пор самым любимым в России числом стало «300». Триста лет флоту, триста лет Петербургу, триста лет морской пехоте, триста лет первой газете… Много указов издал за свою жизнь Петр I, и каждый второй указ — повод для юбилея. Как будто до петровского указа относительно флота русские по морям не плавали. Как будто в устье Охты, на том месте, которое занимает Петербург, не стояло шведского города Ниеншанц. Как будто таможенников и пограничной охраны до Петра не существовало, и не было при Иване Грозном «засечной черты». Но главное было — найти указ, а потом отмечать, отмечать…
А вот кое-чего до Петра на Руси и в самом деле не водилось. Правда, никакого указа царь в этом случае не издал — все было на уровне распоряжений, да и то отданных с глазу на глаз. И в то время отлично понимали — лишние свидетели — лишние неприятности.
Поэтому, и только лишь поэтому никто и никогда не додумался готовиться к 300-летнему юбилею «Третьей стражи».
Просто однажды кто-то из умных и приличных советников (каковых было немного, и тут все подозрения падают на Якова Брюса) довел до молодого царя, не терпевшего всяческих колдунов, одну нехитрую истину. Колдовство, сиречь магия — оно разное бывает. Бывает то, от которого одни беды. Например, правил-правил монарх — а потом взял да и помер во цвете лет — ни с того ни с сего. А бывает — полезная магия. И государям — в том числе.
А посему — полезную привечать надобно.
Во всяком случае, «Третья стража» в Петербурге возникла как раз в те не слишком доброй памяти времена. После чего случилось множество очень разных событий. К примеру, при Анне Иоанновне пришлось «стражникам» скрываться. А начиная с государыни Елисавет Петровны ими никто особенно не интересовался. По крайней мере, из царей. Вот в двадцатом веке интерес был — и масса очень крупных неприятностей.
После чего с некоторых пор как питерское, так прочие выжившие отделения «Стражи» приняли решение: от политики, конечно, не деться никуда, но специально в нее соваться с головой — нет уж, хватит… Темное это дело. И своей епархии довольно…
…Марина покачала головой. Маги — подумать только! Ведь современному, нормальному, не обремененному болезнями человеку очень сложно представить, что есть такие вещи, которые не очень-то помещаются в его сознание. То есть, он, конечно, не прочь поболтать за бутылкой пива про НЛО и «снежного человека», про эффект Кашпировского… Но вот понять, что совсем рядом с ним существует совершенно другой мир — вот это, знаете ли, слишком.
Вот если завтра его сцапают на свою «тарелку» господа центавряне… Вот если лох-несское чудовище стегнет его хвостом, скажем, по спине… Вот если он возьмет, да и провалится в тот самый совершенно другой мир…
Вот если после такого «провала» в другую, непохожую на здешнюю, реальность, он выживет. Если выжив, он не отправится в комнату с мягкими стенами, где никогда не будет острых предметов. Если он при всем при том еще и любознательность не порастеряет, не станет зарекаться — чтоб я!.. Да ни за что!.. Да никогда!..
Вот тогда он, пожалуй, может стать стажером «Третьей стражи».
С Мариной примерно так и случилось.
* * *
За два года до событий,
Санкт-Петербург.
Когда пьешь много и часто, привидеться может что угодно. Истина сия очень простая и нехитрая.
Сергей Петрович Князев пил часто и много еще в бытность свою на службе. А уж выйдя на пенсию — и подавно.
Алкоголиком он себя, впрочем, не числил (как любой уважающий себя алкоголик). Помилуйте, да какой же он алкоголик?! Алкоголики — эти… которые бомжуют, которые всякую «льдинку» жрут — да без закуски. А он — водочку, чистый продукт. Благо денег хватает. А почему — оно тоже ведь понятно. Развалили сволочи страну? Развалили! И что теперь делать?
Ответ на странный вопрос у Сергея Петровича был один — пить! В гордом одиночестве, ибо собутыльников у него не было. Друзей — тоже. Как-то раз, когда только-только отменили окончательно талоны на водку, он принялся соображать на троих с какими-то мужиками одних с ним лет. Ну, слово за слово, стали трепаться о том, кто где и как работал — ну и рассказал Сергей Петрович про свою службу. Ничего ж секретного не было, да и вообще — гордиться надо такой службой! Вон, до орденов не дошло, а медалей заработал немало!..
Читать дальше