Курт Бенджамин - Принц теней

— Смотри под ноги, дурак!

Слова эти донеслись сверху, от человека с загорелыми ногами в сандалиях, остановившегося в нескольких дюймах от головы Льешо. Юноша и думать не хотел о мокрой рейке, о чужой крови, что пропитала его рубаху. Он закрыл глаза, желая исчезнуть, но провожатый вернул его к действительности.

— Это новая цыпка, — показал златовласый парень на распростертое тело Льешо.

— Любимчик хозяина? — спросил незнакомый голос, пока юноша пытался встать на колени, затем на ноги — в таком положении куда удобней продолжать разговор.

Приведший его сюда парень пожал плечами.

— Не знаю, не спросил, — проговорил он тоном, явно гласившим, что дела Льешо его не касаются.

— Тогда возвращайся к работе, если мастер Марко не желает, чтобы ты отвел его лично.

— Этого он не просил.

Парень уже удалялся от своего подопечного, когда Льешо вспомнил, что не знает даже его имени. Не лучшее время для вопросов: он хотел выглядеть солиднее перед стоящим рядом человеком, с туники которого капала грязь. Разило отвратным терпким запахом, и Льешо сморщил нос, пытаясь определить, чем это так пахнет, не чихнуть бы.

— Краской и соломой, — подсказал незнакомец.

Льешо заметил чучело человека, привязанное к столбу, с торчащей из груди стрелой. Его «потроха» валялись вокруг вперемешку с опилками.

Последний раз Льешо видел стрелу арбалета в семь лет, и пронзила эта стрела горло отца. Он закрыл глаза, но стало еще хуже. Королевский опыт не помогал ему сегодня, да фактически и последние девять лет. Уроки прошлого всплывали в самые жуткие моменты.

— Лучше овощи, чем животное, но не надейся на это в следующий раз. — Незнакомец посмотрел на Льешо, острые черты его лица сложились в зловещей гримасе. Он окинул юношу взглядом с головы до пят. — Кто ты такой, парень, и какого черта здесь делаешь?

— Я фибин, — ответил юноша и понял по сдавленной ухмылке незнакомца, что ответа на вопрос не требовалось. — Меня зовут Льешо. Меня прислали, чтобы стать гладиатором.

Юноша помнил, что альтернативой тому была свиная кормушка, но если уж такова его доля, зачем о ней кому-то напоминать.

— Льешо… — Незнакомец задумался, словно пытаясь вспомнить ускользнувший от него факт. — А я Якс, скоро ты сам узнаешь обо мне все, что тебе надо.

Незнакомец был выше Льешо, но не настолько, как парень, сопровождавший его сюда. Кожа его была загорелая и гладкая, плечи широкие, руки сильные, каждый мускул явственно вырисовывался. Шесть татуировок-полос приковывали взгляд к его левой руке. Самые простые из них выцвели годами, а последние отличались все более замысловатыми рисунками. Следы спекшейся крови на кожаной тунике гласили о длинной истории сражений, на поясе красовались ножны. Металлические браслеты защищали запястья и локти. Якс, очевидно, был опасен, но почему-то не испугал Льешо.

Логически не поддавалось объяснению, почему напряжение, столь крепко сковавшее юношу, спало при знакомстве с гладиатором. Еще одно, надолго ушедшее в забытье воспоминание детства вернулось к Льешо: подобных людей отец нанимал для защиты королевской семьи во дворце. Они остались верными до конца и были истреблены до единого. Человек, охранявший мальчика с рождения, сильно походил на Якса. Он пал мертвым у ног ребенка. От этого воспоминания Льешо передернуло, гладиатор решил, что причиной тому страх перед новой жизнью.

— И о чем он только думает? — пробурчал он под нос, видимо, по поводу разрешения юноше обучаться бою. — Вот незадача. — Гладиатор почесал затылок, где зудела старая рана, и на его лице отразился мучительный мыслительный процесс. — Значит, так, тебе нужно сменить рубашку и идти к надзирателю Марко.

— Сменить рубашку?..

В раннем детстве Льешо давали чистую рубашку каждый день, а для праздников, пиршеств, банкетов и приемов у него была особая одежда из желтого шелка с искусной цветной вышивкой. Став рабом, он располагал лишь одной рубахой и парой штанов, под ними ничего, раз в неделю юноша стирал их и из скромности надевал мокрыми, на нем одежда и сохла. Вряд ли Яксу интересны детали быта искателей жемчуга.

— У меня больше нет рубашки, — сказал Льешо и услышал очередной взрыв негодования.

— Вот идиотизм, — проворчал Якс. Юноша придержал язык, что стоило ему усилий. — Марко не знает, что творит. Ни одной здравой мысли.

Льешо подождал, пока раздражение гладиатора направится в другое русло.

— Ты не можешь предстать перед надзирателем в таком виде. Придется подыскать тебе какую-нибудь одежду.