Анджей Сапковский - Последнее желание. Меч Предназначения (Ведьмак)

Лютик рассмеялся. Геральт молчал, внимательно глядя на парня. Крапивка кашлянул.

— А не возьметесь ли вы за настоящую, приличную работу, милсдарь ведьмак? — спросил он. — У меня для вас кое-что есть.

— И что же именно?

Крапивка глаз не опустил.

— О делах на дороге-то не болтают. Едемте ко мне, в Нижний Посад. Там поговорим. Ведь вам все равно туда.

— Откуда такая уверенность?

— Оттуда, что другой дороги тут нету, а ваши кони в ту сторону мордами, а не хвостами повернуты.

Лютик снова засмеялся.

— Что скажешь, Геральт?

— Ничего, — сказал ведьмак. — На дороге о делах не болтают. В путь, уважаемый Крапивка.

— Привязывайте коней к телеге и перелезайте ко мне, — предложил парень. — Удобнее будет. Чего ради задницу седлом мозолить?

— Святая истина.

Они перебрались на воз. Ведьмак с удовольствием растянулся на сене. Лютик, вероятно боясь испачкать модный зеленый кафтан, уселся на доску. Крапивка чмокнул коням, и телега затарахтела по укрепленной бревнами дамбе.

Переехали по мосту заросший кувшинками и ряской канал, миновали полосу скошенного луга. Дальше, насколько хватал глаз, тянулись обрабатываемые поля.

— Просто не верится, что это край света, конец цивилизации, — сказал Лютик. — Только глянь, Геральт. Рожь — что твое золото, а в кукурузе может спрятаться конный. Или вон та репа, посмотри, какая огромная.

— Да ты, никак, дока в сельском хозяйстве?

— Поэты должны знать все, — высокопарно проговорил Лютик. — В противном случае мы компрометировали бы себя. Учиться надо, дорогой мой, учиться. От села зависят судьбы мира, так что надобно разбираться в сельских делах. Деревня кормит, обувает, уберегает от холода, развлекает и поддерживает искусство.

— Ну, с развлечениями и искусством ты немного переборщил.

— А самогон из чего гонят?

— Понимаю.

— Мало понимаешь. Учись. Взгляни, видишь фиолетовые цветы? Это люпин.

— Воще-то это вика, — вставил Крапивка. — Вы что, люпина не видели или как? Но в одном вы правы, милсдарь. Родится здесь все могутно и растет — глядеть приятственно. Оттого и говорят — Долина Цветов. Потому-то и поселились здесь наши деды, сначала вытурив отседова эльфов.

— Долина Цветов, или Доль Блатанна. — Лютик ткнул локтем растянувшегося на сене ведьмака. — Чуешь? Эльфов выгнали, а старое эльфово название оставили, только переиначили на свой лад. Недостаток фантазии. Ну и как вам живется здесь с эльфами, хозяин? Ведь они у вас в горах за межой.

— Не мешаем друг другу. Они сами по себе, мы сами по себе.

— Самый лучший выход, — сказал поэт. — Верно, Геральт?

Ведьмак не ответил.

— Благодарим за угощенье. — Геральт облизал костяную ложку и положил ее в пустую тарелку. — Благодарим стократно, хозяин, а теперь, с вашего позволения, перейдем к делу.

— А и верно, можно, — согласился Крапивка. — Как, Дхун?

Дхун, солтыс Нижнего Посада, кряжистый мужик с угрюмым взглядом, кивнул девкам, те быстро собрали со стола посуду и покинули комнату к явному сожалению Лютика, который с самого начала лыбился на них и вызывал смешки своими не совсем пристойными шуточками.

— Итак, слушаю, — произнес Геральт, глядя в окно, из-за которого доносились стук топоров и визг пилы. На дворе шла какая-то работа, резкий смоляной дух проникал в дом. — Говорите, чем могу быть полезен.

Крапивка взглянул на Дхуна. Тот кивнул, откашлялся и сказал:

— Сталбыть так. Есть тут у нас одно такое поле…

Геральт пнул под столом Лютика, который уже собрался съехидничать.

— Поле, — продолжал Дхун. — Я верно глаголю, Крапивка? Долго то поле пустовало, но распахали мы его и теперича сажаем на ём коноплю, хмель, лен. Большое поле, агромадное, глаголю. Аж под самый бор подходит…

— И что? — не выдержал поэт. — Что ж на том поле-то?

— Ну што-што? — Дхун поднял голову, почесал за ухом. — Што? Диавол тама шатается, вот што.

— Что? — фыркнул Лютик. — Что такое?

— Я ж глаголю — диавол.

— Какой дьявол?

— Какой-какой? Диавол, и вся недолга.

— Дьяволов не бывает!

— Не лезь, Лютик, — спокойно сказал Геральт. — А вы продолжайте, уважаемый Дхун.

— Я ж глаголю — диавол.

— Это я уже слышал. — Геральт, если хотел, мог быть чертовски терпеливым. — Перестаньте «глаголить» и скажите, как он выглядит, откуда взялся, чем вам мешает. По порядку, если можно.

— Ну да. Оно конешно. — Дхун поднял руку и принялся отсчитывать с большим трудом, загибая узловатые пальцы. — По порядку, ишь — мудёр! Ну, сталбыть, так. Выглядит-то он, милсдарь ведьмак, точь-в-точь как диавол. Ни дать ни взять. Откедова взялся-то? А ниоткедова. Бах, сталбыть, трах, тарарах — глядим: диавол. А мешать-то он нам, правду говоря, не шибко и мешает. Бывает, дажить помогает.