Анджей Сапковский - Последнее желание. Меч Предназначения (Ведьмак)

Дверь эркера со скрипом отворилась.

— Купец Бибервельт! — пропищал вошедший тип в пурпурной мантии, висевшей на худой фигуре, словно на палке. На голове у него была бархатная шапочка в форме перевернутого ночного горшка. — Есть тут купец Бибервельт?

— Есть, — одновременно откликнулись оба низушка.

В следующий момент один из Даинти Бибервельтов плеснул содержимое кружки в лицо ведьмаку, ловко выбил табурет из-под Лютика и промчался под столом к двери, уронив по пути субъекта в смешной шапочке.

— Пожар! Спасайтесь! — завыл он, влетая в общий зал. — Убивают! Горим!

Геральт, отряхиваясь от пивной пены, кинулся за ним, но другой Бибервельт, тоже бежавший к двери, поскользнулся на опилках и свалился ему под ноги. Оба упали у самого порожка. Лютик, выбравшись из-под стола, дико ругался.

— На-а-ападе-е-ение! — заверещал с пола тощий тип, запутавшись в пурпурной мантии. — На-а-ападе-е-ение! Ба-а-андиты!

Геральт переполз через низушка, влетел в зал, увидел, как допплер, раскидывая гостей, выбегает на улицу. Кинулся следом и тут же уперся в упругую, неподатливую стену людей, загородивших дорогу. Одного, умаруханного глиной и воняющего пивом, ему удалось перевернуть, но остальные зажали его железными тисками плеч. Он яростно рванулся, послышался сухой треск рвущихся ниток, лопающейся кожи, и под правой подмышкой сделалось просторно. Ведьмак ругнулся, перестав вырываться.

— Поймали! — крикнули каменщики. — Мы поймали разбойника! Что делать, господин мастер?

— Известь! — взвыл мастер, поднимая голову от столешницы и водя кругом невидящими глазами. — Извести и камней!

— Стра-а-ажа! — рычал пурпурный, на четвереньках выбираясь из эркера. — Нападение на чиновника! Стража! Пойдешь за это на шибеницу, злодей!

— Мы его поймали! — кричали каменщики. — Мы поймали его, господин!

— Не того! — взвыл субъект в мантии. — Хватайте подлеца! Догоните его!

— Кого?

— Бибервельта, низушка! Догнать его, догнать! В яму его!

— Сейчас, сейчас, — сказал Даинти, выглядывая из эркера. — Что такое, господин Шван? Не вытирайте себе рот моим именем. И не поднимайте тревоги без нужды.

Шван замолчал, изумленно глядя на низушка. Из эркера вышел Лютик в шапочке набекрень, осматривая свою лютню. Каменщики, пошептавшись, отпустили наконец Геральта. Ведьмак, хоть и очень злой, ограничился сочным плевком на пол.

— Купец Бибервельт! — пропищал Шван, близоруко щурясь. — Что это значит? Нападение на городского чиновника может вам дорого обойтись… Кто это был? Тот низушек?

— Брат, — быстро сказал Бибервельт. — Троюродный брат…

— Да, да, — тут же поддержал Лютик, почувствовавший себя в своей стихии. — Далекий кузен Бибервельта. Известный как Чок Бибервельт. Черная овца в семье. Еще будучи ребенком, он свалился в колодец. Высохший. К несчастью, бадья упала ему прямо на голову. Вот он и чокнулся малость. Обычно-то он ведет себя тихо, но при виде пурпура впадает в ярость. Чок, одним словом. Но нечего волноваться, он быстро успокаивается, стоит увидеть рыжие волоски на дамском лобке. Потому он и помчался прямо в «Пассифлору». Понимаете, господин Шван…

— Довольно, Лютик, — прошипел ведьмак. — Заткнись, черт побери.

Шван одернул мантию, стряхнул опилки и выпрямился, придав физиономии величественное выражение.

— Да-а, — сказал он. — Следите внимательнее за своими родственниками, купец Бибервельт, потому как сами-то вы, известно, вполне дееспособны. Если б я подал жалобу… Но у меня нет времени. Я здесь по делу. От имени городских властей призываю вас заплатить налог.

— Э?

— Налог, — повторил чиновник и надул губы на манер, который подсмотрел, вероятно, у кого-то более значительного. — Что такое? Вам что, от брата передалось? Занимаешься торговлей — плати налоги. Либо иди в тюрьму.

— Я? — рявкнул Даинти. — Я — торговлей? Да у меня сплошные потери, мать твою! Я…

— Бибервельт, — снова прошипел ведьмак, а Лютик украдкой ударил низушка по волосатой щиколотке. Низушек кашлянул.

— Само собой, — сказал он с трудом, изображая улыбку на пухлой физиономии. — Само собой, господин Шван. Ежели занимаешься выгодной торговлей, надобно платить налоги. Хорошая торговля — большие налоги. И наоборот, как мне кажется.

— Не мне оценивать ваши доходы, купец. — Чиновник соорудил кислую мину, присел за стол, из бездонных складок мантии извлек счеты и свиток пергамента, который развернул на столе, предварительно протерев стол полой накидки. — Мое дело считать и принимать. Да-а-а… Итак, подсчитаем… Это будет… хммм… это будет… Два пишем, один в уме… Та-а-ак… Тысяча шестьсот пятьдесят три кроны и двадцать копперов…