Евгений Щепетнов - Манагер

Деревом? Это что на хрен за дерево?! Его высота не меньше чем метров двести! Это на Клязьме-то? Да там выше осин ничего не растет! А на любой такой осине даже Иуда бы не повесился, так как она сразу бы сломалась пополам!

Я приподнялся, сел, оперся спиной о корявый ствол дерева-гиганта и осмотрелся. Впереди зеленела гладь то ли болота, то ли пруда, поверхность которого была затянута огромными зелеными листьями какого-то плавучего растения. Вокруг, в неярком зеленоватом свете, пробивавшемся через густые кроны деревьев, стояло и лежало очень много восхитительных ярких цветов — если бы не болела башка и не хотелось бы блевать, я б залюбовался такой красотой. В воздухе носились в огромном количестве какие-то то ли насекомые, то ли птицы. Я не мог понять, кто это, потому что размером они были с кулак и даже больше, при этом сверкали всеми цветами радуги и издавали странные звуки — гудели, как шмели, стрекотали, как кузнечики, пищали и кричали. Одно из этих ярких изумрудно-зеленых существ нацелилось на венчик красивейшего цветка, диаметром с крупный подсолнух, зависло над ним — видимо, пытаясь напиться нектара. Я протер свои заляпанные грязью очки о толстовку, надел и вздрогнул — цветок неожиданно ожил и с различимым даже отсюда хлопком, как будто ребенок хлопнул в ладошки, схватил этого любителя сладкого и тут же замер, сжавшись в тугой комок.

Опа, подумал я, это что-то вроде росянки, что ли… я о такой пакости в наших широтах и не слыхивал. Здоровенный какой цветочек… Похоже, я где-то в джунглях. Южная Америка или Африка? А как же я тут оказался? Меня напоили, усадили в самолет, как в фильме Рязанова, и заслали в джунгли Южной Америки? Фу, бред какой… А это — не бред? Вот эти хищные цветы, размером с тарелку, вот эти деревья, высотой с Эмпайр-стейт-билдинг, эти летающие светофоры? Все это явно не пригородный лес! Как я тут оказался?

Итак: мы ели, пили, скакали, визжали, потом я собрался в кустах охватить любовью Катю Миханькову — ну, типа трахнуть ее, пока она поддатенькая и благосклонная, и мы полезли в кусты подальше от всех. Катька шагала неохотно, приговаривая, что пока мы тут ползаем, там весь шашлык кладовщики сожрут, а они парни прожорливые и бесстыжие, однако шла со мной, вернее, тащилась — все-таки мои сто килограммов и энергия желания, подогретая алкоголем и двухнедельным воздержанием, делали чудеса.

Я пер сквозь заросли крапивы и смородины как танк, остановившись лишь на небольшой полянке, покрытой слоем прошлогодней травы и новой зелени, пробивавшейся сквозь этот войлочный слой. Прижав к себе податливую, пахнущую водкой и шашлыком Катьку, я впился в ее губы, не обращая внимания на ее попискивания: «Вот ты медведь! Кто бы подумал! Осторожнее! Лифчик порвешь, зараза, он стоит столько, сколько ты ни фига не зарабатываешь! Да не рви, скотина! Я сама сниму их! Тьфу, связалась с озабоченным пацаном! Ой! Что это?! Да стой ты, болван, глянь — шаровая молния, что ли? Да черт, остановись ты, отстань!»

Она пихнула меня в грудь кулаками, тяжело дышащего и стоявшего уже со спущенными штанами, и с удивлением и испугом вперилась во что-то за моей спиной.

Я с досадой натянул обратно на чресла свои слаксы и с неудовольствием повернулся, чтобы рассмотреть эту погань, которая помешала воссоединению разнополых манагеров великой фирмы «АРРО». Было желание просто разорвать эту помеху — видимо, спермотоксикоз вкупе с алкоголем сделали из меня берсерка, — но рвать оказалось некого. Более того, объект, который появился поблизости, совсем не вызывал желания находиться с ним рядом.

Я не понимал, что это. На шаровую молнию — ну, как их описывают в литературе и рисуют на картинках — оно мало походило. Впрочем, я за свою жизнь еще не видал ни одной шаровой молнии, так что сказать ничего по поводу их вида не могу. В общем, это был шар с зеркальной поверхностью, в которой отражались наши искаженные и глупые лица, он переливался радугой, сверкал и был настолько чужд — и по виду, и по ощущению чего-то неуловимо неземного — окружающей нас природе, что становилось ясно: эта штука совсем не с Земли, не из этого мира.

Потом я долго думал: что же это такое было? Спрашивал ученых, мудрецов, но никто так и не смог дать мне ответ или хотя бы определить природу этого явления. После многолетних размышлений я пришел к выводу, что два мира, наш и Машрум, каким-то образом соприкоснулись, как будто произошел сбой. В чем заключался этот сбой? Да кто же знает! Я же компьютерщик, так что могу только размышлять как манагер по продаже «железа»: сбой, и все тут! В общем, образовался пространственный пузырь, дырка, причем в тот самый момент, когда я уже был близок к великой цели этого дня — сексу с Катькой.