Lissa Madness - Гарри Поттер и месть Некроманта

Горечь от утраты Сириуса затмила собой всё. Никакие стычки с Дадли, никакие оскорбления Вернона и Петуньи не могли сравниться с той болью, что испытывал Гарри, потеряв крёстного. Это чувство, одиночество, безысходность и бесплодность попыток взять себя в руки заполняли сознание до краёв.

Уже неделю Гарри практически ничего не ел – Дурсли уже даже перестали пихать тарелки с супом ему под дверь. Он все время лежал и очень плохо спал. Ему постоянно снились или сны о смерти крёстного или Седрика Диггори, иногда крики матери и зелёные вспышки.

Дурслей это заботило мало: чай, не помрёт, решили они. Это магические дела, и им, Дурслям, там делать нечего.

Успокоившись, Гарри посмотрел на будильник – он показывал половину третьего ночи. Подросток провел рукой по лицу, смахивая остатки пота. Он встал, подошел к окну и распахнул его настежь. В грудь, мокрую от пота, ударил тёплый слабый ветерок.

Гарри смотрел на звёзды: однажды две из этих звезд оказались фарами летающей машины Уизли.… А потом Сириус точно под такими же звёздами предлагал перебраться жить к нему. Из глаз Поттера снова хлынули слезы…

Весь следующий день, как и все прошлые, он опять пролежал в кровати, почти не шевелясь. Его сознание тонуло в боли и отчаянии. Гарри Джеймс Поттер подходил к той грани, за которой люди ломаются и перестают ценить свою жизнь. Сейчас ему как никогда была нужна помощь друзей. Но вместо друзей были Дурсли.

Он уже сбился со счёта, сколько времени он был в плену у боли, сколько дней он лил слёзы, оплакивая крёстного, сколько раз его сознание тонуло в отчаянной попытке найти выход из всего этого. Из вечной тени Волдеморта за своей спиной, который хочет его убить, из снов, где раз за разом убивают Сириуса или Седрика, от Дурслей, в тайне надеющихся, что он скоро умрёт и перестанет вносить ужас и страх в их размеренную и такую маггловскую жизнь.

Вечером прилетел Сычик – маленький совёнок Рона. Само его появление безумно обрадовало Гарри – вот она, весточка от лучшего друга. На самом дне души заворочалась надежда:

«Здорово, Гарри! Я хочу сказать тебе огромное спасибо! Из-за того, что произошло в министерстве, Фадж осознал правду и теперь поддерживает Дамблдора. К нам вернулся Перси! Он долго извинялся, просил прощения и присоединился к «нам». Мама и папа очень рады. Я тоже, он мне брат всё-таки. Словом, у меня теперь все круто! И это - благодаря тебе. Спасибо, Брат!

P.S. скоро встретимся!

С приветом, Рон.»

- …! – Гарри долго искал нематерные ругательства, чтобы выразить, как он «рад» за своего лучшего, так его растак, друга.

Скомканный пергамент со страшной скоростью полетел в угол комнаты. Друг, муд…, даже не спросил, как Гарри себя чувствует, только хвалился тем, что вернулся Перси…А о том, что там, в Министерстве, погиб Сириус, он и не вспомнил. Хороший обмен – возвращение брата лучшего друга в семью на смерть крестного…

Это письмо оказалось последней каплей, переполнившей душу Поттера. Оно окончательно сломило веру Гарри. Душа больше не сопротивлялась, а лишь мечтала поскорее оторваться от тела…

На исходе была третья неделя боли. Нескончаемой боли. Третья неделя кошмаров, криков по ночам, отчаяния, одиночества… Гарри Поттер понимал, что сходит с ума или умирает. Хотя кому какое дело?

Дурсли, сказав на прощание, что еда в холодильнике, и ничего, кроме неё, трогать нельзя, куда-то уехали. И у Гарри было смутное подозрение, что вернутся они не скоро, и это не очередная «шутка» Тонкс. И что сейчас в дверь не постучится Грюм, и не утащит его подальше от этого дома, - дома, где у Поттера уже нет защиты от Волдеморта.

Букля улетела ещё вчера, и где она может быть, Гарри не мог себе и представить. Даже сова - и та от него улетела. Он остался совсем один. Один на один со своей болью. От слабости он просто проваливался в сон, где снова и снова убивают Сириуса.

- Сириус! – закричал Гарри во сне, и кто-то больно ущипнул его за ухо.

- Букля, прекрати!

Но сова и не думала отставать. Она щипала и клевала Гарри, пока тот не проснулся окончательно. Гарри посмотрел на Буклю с такой злобой, что та, испугавшись, отлетела, но тут же вернулась на грудь хозяина, протягивая ему лапу с письмом.

Гарри посмотрел на неё с жалостью:

- Ну, и зачем ты летала к ….? – он скосил глаза, приглядываясь к почерку, - … к мисс Грейнджер? Учти, если там такая же фигня, как у Рона, отправлю тебя жить к Хагриду, - сова даром что не умела говорить, зато всё понимала, и очень сильно насупилась, в смысле, нахохлилась.