Терри Брукс - Друид Шаннары

Он уснул, и ему явилась тень Алланона. Тень поднялась из пенных, кипящих вод Хейдисхорна — темная и таинственная, возникшая из подземного мира, она потянулась к Уолкеру, подняла его на ноги, влила в него новые силы. Мысли его прояснились, он вновь обрел зрение. Призрачная, полупрозрачная тень нависла над темными, зеленоватыми водами, однако прикосновение ее оказалось на удивление теплым и мягким.

«Темный Родич…"

Слова эти, произнесенные тенью, звучали не так, как в устах Угрюма, — в них не было ни злобы, ни насмешки.

«Почему ты отказываешься от миссии, которую я возложил на тебя?"

Уолкер разозлился, хотел резко возразить, но не смог произнести ни слова.

«Ты нам необходим, Уолкер. Край Четырех Земель и его обитатели верят в тебя. Если ты отречешься, они потеряют последнюю надежду».

Ярость Уолкера не имела пределов. Вернуть не существующих более друидов и исчезнувший Паранор?

«Разумеется, — мысленно ответил Уолкер. — Разумеется, тень Алланона. Я, изувеченный и отравленный, отправляюсь искать то, что ты велишь; пусть я на пороге смерти и никому не в состоянии помочь, все же я…"

«Прими эту миссию, Уолкер, не отрекайся от нее. Познай истину о себе и своем предназначении».

Уолкер вздрогнул. Он лежал у края воды, обессиленный, в смятении и страхе, ощущая себя потерянным и одиноким.

— Помоги мне, Алланон, — в отчаянии взмолился он.

Тень неподвижно висела в воздухе на фоне зимнего неба.

— Ты хочешь моей смерти? — спросил Уолкер недоверчиво. — Этого ты от меня требуешь?

Призрак ничего не ответил.

— Ты знал, что случится со мной? — Уолкер вытянул руку: рассеченный каменеющий обрубок, отравленная ядом плоть.

Призрак молчал.

— Почему ты отказываешься помочь мне? — простонал Уолкер.

— Почему ты отказываешься помочь мне? — вторило эхо.

Слова были наполнены другим смыслом. Их произнес Алланон. И вдруг тень начала мерцать и исчезла. Воды Хейдисхорна вскипели, выбросив облако шипящего пара, яростно забурлили и вновь успокоились. В воздухе висел темный туман, наполненный призраками и химерами. Здесь жизнь и смерть встречались на перекрестке неразгаданных тайн.

Уолкер Бо понял, что его видение вовсе не было сном.

Затем все исчезло, и он погрузился во тьму.

Когда он вновь пришел в себя, кто-то склонился над ним. Сквозь пелену, застилавшую глаза, Уолкер различил худую фигуру в серых одеждах — узкое лицо, редкая бородка и крючковатый нос. Незнакомец склонился над ним так низко, как будто собирался взять остатки жизни, еще теплившейся в умирающем.

— Уолкер? — тихо прошептал незнакомец.

Это был Коглин.

Уолкер попытался подняться. Он тяжело дышал. В горле пересохло. Мешала рука; камень тянул его вниз, не давал встать.

— Как ты… нашел меня? — с трудом выговорил он.

— Алланон помог, — ответил Коглин. Голос его прозвучал резко, даже гневно.

Уолкер вздохнул:

— Как долго я…

— Три дня. Не знаю, почему ты еще жив. У тебя на это никаких прав.

— Никаких, — согласился Уолкер и порывисто обнял старика. От знакомого ощущения, знакомого запаха на глазах у него выступили слезы. — Я не надеюсь… Я обречен умереть… теперь уже скоро…

Коглин сжал ему руку.

— Нет, Уолкер. Не теперь, — сказал он.

Старик обхватил его и поднял на ноги. Уолкер и не подозревал, что в нем столько силы. Опираясь на Коглина, Уолкер направился к южному склону долины. Сияя золотом на востоке, вставало солнце. Небо было безоблачно, воздух застыл, ожидая появления светила.

— Я помогу тебе, — сказал Коглин, поддерживая умирающего. Они шли по черному каменному крошеву. — Там лошади. Держись крепче, Уолкер.

Уолкер Бо держался — во имя драгоценной жизни.

Они поехали в Сторлок. Коглин привязал Уолкера к седлу, но даже верхом они добрались до места только к ночи. Спустившись с Драконьего Гребня, они окунулись в солнечный теплый день, пересекли равнину Рэбб и двинулись через леса центрального Анара, что в Восточной земле, к легендарной деревушке сторов. Измученный болью, поглощенный мыслями о смерти, Уолкер не мог заснуть. Он не понимал, где находится, что с ним происходит, и только мерное покачивание лошади да постоянные уверения Коглина, что все будет хорошо, доходили до его сознания. Уолкер не верил Коглину.

Сторлок под сенью деревьев был нем, прохладен и сух — спасительная гавань среди знойных и пыльных равнин. Чьи-то руки потянулись вверх и сняли Уолкера с седла, избавляя его от запаха конского пота и мерного раскачивания. Ему казалось, что смерть затаила дыхание и только выжидает момент, чтобы завладеть им. Он не понимал, почему до сих пор жив, не находил этому объяснения. Вокруг толпились жители, одетые в белые одежды. Это были сторы — гномы-целители. Их знали все. Им принадлежал самый могучий целительный источник в Четырех Землях. Вил Омсворд, единственный из южан, некогда учился у них и стал целителем. Здесь исцелили Шиа Омсворда — после битвы в Вольфстааге. А позже сюда был доставлен Пар, умиравший от яда оборотней Старой Пустоши. Его принес Уолкер. Теперь настала очередь его самого. Но Уолкер не верил, что исцеление возможно.