Терри Брукс: Волшебник у власти

— Это правда. Я не одинок, пока вы все со мной. Нечего, пожалуй, тревожиться. Все как-нибудь уладится, я надеюсь.

Новостей об Абернети, однако, не было почти до окончания ужина, и нельзя сказать, чтобы королевская чета ожидала именно этих новостей. За ужином супруги были почти в одиночестве. Оба гнома не явились — удивительное дело! Советника Тьюса также не было, а Сапожок приходил ненадолго. Сельдерей возился на кухне. Бен и Ивица лишь вдвоем восседали за огромным столом. В конце ужина в столовую ворвался волшебник с таким выражением смятения на лице, что король вскочил со стула.

— Ваше Величество! — вскричал волшебник. — Где бутылка?

— Бутылка? В садовом зале, я спрятал ее в шкафчике. А что случилось?

Тьюс так задыхался, что Бен и Ивица сочли нужным усадить его на стул. Ивица предложила ему еще стакан Вина, который он тут же осушил.

— Я вспомнил, где прежде видел эту бутылку, Ваше Величество! — вымолвил наконец волшебник.

— Так где же ты ее видел прежде? — спросил заинтригованно король.

— Здесь, Ваше Величество. Именно здесь.

— Но когда ты увидел ее сегодня, ты не вспомнил этого сразу?

— Конечно, нет! Это ведь было лет двадцать назад! Бен покачал головой:

— Ничего не понимаю, советник! Волшебник вскочил со стула

— Я все объясню, коль скоро бутылка эта будет у нас в руках и я буду уверен, что она никуда не денется. Мой король, эта бутылка ужасно опасна!

В это же время пришли кобольды, и вся компания направилась в садовый зал. По дороге Бен пытался узнать что-нибудь еще, но толку от Тьюса не добился. В зале было темно, и Бен, коснувшись стены, осветил зал.

Подойдя к шкафчику, король заглянул вовнутрь через стеклянную дверцу. Бутылки не было!

— Да что же это?! — воскликнул он, не веря своим глазам. И вдруг его осенило. — Это Щелчок и Пьянчужка, — прошипел он. — Эти проклятые гномы, должно быть, подглядели, когда я прятал сюда бутылку.

— Кыш-гномы стащили бутылку?! — спросил изумленный советник.

— Сапожок, пойди разыщи их! — приказал Бен, опасаясь самого худшего. — Если они еще здесь — приведи их немедленно!

Кобольд ушел, но вскоре вернулся. Он был один.

— Сбежали?! — гневно выкрикнул Бен. Волшебник побледнел.

— Ваше Величество, боюсь, у меня для вас очень плохие известия, — проговорил он.

Ничего другого Бен и не ожидал услышать.

Абернети вдруг очнулся. Слово «проснулся» здесь бы не подошло, потому что он и не спал, по крайней мере в обычном смысле этого слова. Несмотря на то что глаза Абернети были закрыты, он постоянно чувствовал яркий свет и при этом задерживал дыхание, словно под водой. И вдруг ощущение ослепительной яркости пропало. Абернети открыл глаза. Вокруг был полумрак, и ему пришлось подождать, пока глаза привыкнут к тусклому свету. Писцу показалось, что впереди него — ограда из прутьев. Он закрыл глаза и снова открыл их. О небо! Похоже, он попал в какую-то клетку.

Абернети попытался встать (при своем странном «пробуждении» он обнаружил, что сидит). Однако оказалось, что в этой клетке встать невозможно: голова его упиралась в потолок. Он стал осторожно водить рукой, коснулся сперва потолка, потом пошарил сбоку. Но что это перед ним? Не железная решетка, а причудливый и довольно красивый узор из стекла. Сверх того, странная клетка, в которую он попал, была не квадратной, а шестиугольной формы. Абернети никогда в жизни не видел шестиугольных клеток!

Он огляделся. Писец с удивлением понял, что находится не в клетке, а внутри какой-то витрины, вроде тех, что бывают на выставках. Ногами он зажимал две красивые вазы и стеклянный сосуд, так что начал бояться, что они расколются при малейшем движении, даже если он будет только дышать. Однако покамест ничего не случилось.

В изумлении Абернети огляделся еще раз. Его «витрина» действительно находилась в каком-то полуосвещенном зале, заполненном шкафчиками и полками, на которых были выставлены предметы искусства. В полутьме трудно было рассмотреть эти экспонаты: сквозь маленькие и слишком высоко расположенные окна едва поступал свет. Стены были украшены гобеленами, а каменные плиты пола покрывал роскошный ковер ручной работы.

Абернети нахмурился. Куда же это, во имя всего святого, он попал? А все этот проклятый волшебник! Конечно, может быть, думал писец, он сейчас все еще находится в замке Чистейшего Серебра, в каком-нибудь забытом зале, где хранятся всякие древности? Однако… Что «однако», этого Абернети сам точно сказать не мог, но чувствовал, что находится вовсе не там. Что наделал этот волшебник Тьюс?!