Виктория Шавина - Научи меня летать

Едва слышно стукнула дверь, зашелестела завеса из сухих трав. Мужчина открыл глаза и медленно поднял голову от карты. Он ожидал увидеть какого-нибудь новобранца, вместо этого к столу шагнул Йнаи, самый молодой из его советников — лишь через два года этому юнцу должно было исполниться сорок.

— Простите, уан Каогре, — сказал вошедший. — Охрана известила меня, что вы размышляете, но я воспользовался правом войти. Я подумал, что вам будет интересно.

Дождавшись знака позволения, он подошёл ближе, с поклоном положил на стол футляр для писем и вернулся назад.

— Слишком много «я», — прекрасно поставленным басом заметил пожилой мужчина. Протянул руку и взял футляр, посмотрел на печать, задумчиво улыбнулся.

— Похоже, они решили, наконец, — озвучил он свои мысли. Покрутил футляр в пальцах, но вскрывать не торопился — вместо этого взглянул на советника. — Как ты считаешь: что?

Вопрос застал Йнаи врасплох, и хотя он постарался того не показать, Каогре заметил, как мелькнуло в его глазах неуверенное выражение.

— Ну же, — подбодрил правитель. — Мы каждый раз пытаемся предугадать, что произойдёт. Жизнь — игра, и победитель получает всё. Разве тебе не любопытно проверить себя? Такой шанс.

Глаза Йнаи неотрывно следили за футляром.

— Я жду, — с хищной улыбкой напомнил уан.

— Уванг Онни хорошо помнит ваши недавние победы, — проговорил советник.

— Хорошее начало, — улыбнулся Каогре. — Недавние — потому и помнит.

— Он не уверен, что ваших войск не было среди осадивших Город.

— То был хаос, — всё улыбаясь, одобрил уан. — Я сам ни в чём не уверен.

— Однако уванг знает, что наши силы мало пострадали от войск Гильдии.

— Уванг ничего не знает, — спокойно сказал Каогре. — Он только думает, — интонация подчеркнула последнее слово. — Твои рассуждения приведут нас к чему-нибудь?

Йнаи поклонился:

— Прошу простить мою неторопливость. Я лишь не хотел бы ошибиться. Имя уана Каогре вызывает страх, наше войско сильно, а победы памятны. Имя Одезри не имеет веса, за ним нет силы. Я полагаю, в послании от нашего человека при дворе уванга говорится, что нахальные простолюдины будут изгнаны с земли, им не принадлежащей. И, в скором времени, она будет разделена меж соседями. Треть её в таком случае отойдёт к вам.

Уан усмехнулся.

— Тебе подошла бы роль прорицателя. Люди с большим удовольствием верят приятным им речам. (Йнаи смиренно опустил голову.) А теперь моё предсказание. Я бы поверил тебе, если бы не заглядывал дальше. Нелегко узурпировать власть — я знаю это прекрасно. Последний захват я вспоминаю до сих пор, обозначая на карте поля, которые так и не дают урожая, получая от верных людей письма — в похожих футлярах, — он вновь покрутил в руках тонкую лакированную трубочку. — Ты прекрасно знаешь, что в них, Йнаи. Другие карты, но мой глаз отмечает на них перемены в давно знакомых очертаниях. Где-то исчезают точки, обозначающие поселения, где-то появляются области, которые мои потомки ещё долго будут объезжать стороной. Моё войско сильно, ты прав, если сравнивать его с войском уана Марбе или даже уванга Онни. Но сравни его с тем, каким оно было семь лет назад, и ты увидишь, что наши потери слишком велики. И нам пока некем их восполнить. Мы вынуждены ждать.

Ты говоришь, за Одезри нет силы. Тогда скажи мне, Йнаи, где то войско, что добыло женщине и ребёнку землю, лишь на треть меньше моей? Пришлось ли им вести завоевания? Пришлось ли отстаивать своё право? Долгие годы никто не смел возмутиться, я в том числе. Выходит, есть за именем простолюдинов сила не меньше моей.

— Гильдия, — вспомнил Йнаи.

— Гильдия, — с едва заметным раздражением согласился Каогре. — Видно не застать мне те времена, когда небеса отучат их от спеси. И вот что я думаю: Весна поддержит свою ставленницу — так легко мне не добыть ту землю. Снова нужно ждать.

Уан сломал печать и отвинтил крышку. Развернул пергаментный лист и пробежал взглядом по строкам, после чего протянул письмо советнику.

Уан Марбе был занят. Как подчеркнул слуга, очень занят, и Голос совета старейшин прекрасно знал, что это значит: правитель развлекался с фавориткой. Некоторое время летень нерешительно топтался перед закрытой дверью личных покоев уана, всё никак не мог собраться с духом и постучать. «Просто сделай это», — велел он себе и, взявшись за металлическую ручку, сильно стукнул по камню. Глухой звук быстро растаял в узком тёмном коридоре. Ничего ужасного не произошло, и Голос, ободрённый, ударил ещё дважды, а потом и в последний, четвёртый раз.