Мэрион Брэдли - Кровавое солнце

Ребенок, которого звали Джефф, открыл рот, чтобы сказать: «Ничего не сделали, их забрали другие люди», — но снова сумел издать одно слабое хныканье. Мужчина перевел взгляд на Джеффа; лицо его задергалось, и он произнес:

— Бедный малыш, он прятался под столом — должно быть, видел, как их всех убивали. Моих… моих мальчиков забрали, но этого парня оставили; наверно, посчитали мертвым — ему тоже досталось, как видишь.

— Бедняжка, — покачала головой женщина. — Что ты теперь думаешь делать, Джефф?

Мужчина перегнулся через ручку кресла и пересадил ребенка к себе на колени.

— Клейндори умерла за то, над чем мы работали все эти шесть лет. Арнада и Кассильду они убили только за то, что те последовали за ней — и чуть из кожи вон не вылезли, чтоб убить меня; и даже прикончили пару невинных детей. Вот все, что осталось. — С ладони его свешивался на цепочке матричный кристалл. — Это — и бедный малыш. — Он надел цепочку с кристаллом на шею ребенку и поднялся на ноги.

— Я собирался держаться подальше от имперских властей, пока не смогу сам диктовать условия. Вот почему я ничего… — казалось, он борется с удушьем, — никогда ничего не пытался сделать для Кассильды и наших мальчиков. Им теперь уже ничем не поможешь, но я сумею защитить хотя бы вот его. Я обязан сделать это — ради Клейндори; ради ее памяти. Я отдам его в приют в Земном секторе. Им и в голову не придет искать его там.

— А его примут в приют?

— Примут, — мрачно отозвался мужчина, — если я скажу, что он мой сын. Успеем потом как-нибудь распутать всю эту неразбериху — если доживем, конечно. На какое-то время пускай он станет Джеффри Кервином-младшим.

Он склонил голову к плечу, глядя на ребенка, и в глазах его зажегся теплый огонек.

— Если бы только бедный малыш мог рассказать нам… но он до сих пор молчит как рыба. Надеюсь, он не сошел с ума от потрясения. Боже, ну и зрелище это было — для ребенка! — В бессильном гневе он с размаху заехал кулаком по дверному косяку. — Сволочи! Грязные убийцы! Какие сволочи!

Потом снова было холодно, и снова широкоплечий сильный человек нес его на руках сквозь ливень и ледяную морось, и каждый шаг отдавался в сломанных ребрах мучительным толчком… А потом его не стало…

Белый, как снег, и весь дрожа, Кервин стоял посередине номера в земном отеле, а давний детский ужас никак не отступал, и Джефф никак не мог перестать трястись; с кровати на него смотрела Элори, и глаза ее были полны слез. Он провел ладонью по лицу и обнаружил, что по щекам катятся слезы. Кервин попытался заговорить, но оцепенение не отпускало, а из сведенной судорогой глотки не могло вырваться ни слова…

— Джефф, ты уже здесь, — быстро сказала Элори. — Джефф, это было двадцать пять лет назад! Вернись, Джефф!!!

— Значит, вот как это было, — прошептал он. — Их убили у меня на глазах — и мать, и отца.

И больше он не сумел вымолвить ни слова; он был сокрушен и смят. Теперь вся история была ясна ему — от начала и до конца…

Клейндори, красавица и бунтовщица, пыталась изменить-свой мир; союзника среди землян она нашла в лице Джеффа Кервина. Она бежала из Арилинна, и за ней последовали двое родичей, Кассильда Эйллард и Арнад Райднау. Долгое время работали они вчетвером, открывая матричную механику как науку, а не священнодействие, очищая от шелухи замшелых табу.

Они работали подпольно, постоянно скрываясь; комъины поклялись отомстить, а земляне и антикомъинская фракция горных даркован были весьма не прочь узнать, что, собственно, происходит. Как охотники дичь, их гоняли с места на место, но они были слишком горды, чтобы просить защиты у землян или у Хастуров.

И они были больше, чем просто соратниками по борьбе. Клейндори нашла поддержку, доверие, а потом и любовь у своего товарища по изгнанию Арнада Райднау. А пока Джефф Кервин открывал для себя любовь веселой, нежной Кассильды, Клейндори родила Арнаду Райднау сына. А потом у Джеффа Кервина и его жены родились близнецы…

— Клейндори не убегала с Джеффом Кервином! — еле слышно произнесла Элори. — А значит, убийство…

Все происходило на глазах у ребенка Клейндори, и в чудовищный момент раппорта он потерял дар речи — в предсмертном ужасе Золотой Колокольчик слишком рано разбудила в нем эмпатический дар; то, что сам он чуть не погиб от удара сапогом, тоже сыграло роль. Он сумел схорониться.

— И тут — завершающий штрих ко всей этой неразберихе, — произнес Джефф. — На беглецов выходит антикомъинская фракция горных даркован — но слишком поздно. Те знали, что земляне многое отдадут, лишь бы заполучить детей комъинов — в качестве заложников. Те считали, точно так же, как и все остальные, будто любовником Клейндори был землянин, и что близнецы — это дети Кассильды от Арнада Райднау. И для безопасности отдали близнецов в приют.