Кертис Джоблинг - Восхождение Волка

На Даймлинг-роуд они вышли довольно скоро, от покинутого злополучного лагеря до дороги оказалось не более двух километров. Таким образом, их неуклюжее путешествие оказалось, по счастью, коротким. Раздававшиеся за спиной крики Лесовиков подстегивали Дрю и Ченсера, не давая замедлить шаг. Оказавшись на дороге, они смогли прибавить хода, и теперь Дрю уже не тянул Ченсера за собой, а бежал рядом с ним.

К радости путешественников, Лесовики решили оставить погоню и отстали. Дрю подумал, что эти дикари просто-напросто избегают немногочисленных открытых дорог, пересекающих в нескольких местах Дайрвуд. А может быть, Даймлинг-роуд находилась, по мнению Лесовиков, слишком близко от цивилизованных поселений, трудно сказать. Во всяком случае, Лесовики явно не были расположены продолжать преследование, и слава богу. После марш-броска по лесным дебрям, который продолжался не менее часа, Ченсер устал и потому вскоре перешел с галопа на рысь, а затем и вовсе на неторопливый шаг.

При первой же возможности Уитли предложил сделать остановку, чтобы отдышаться и оценить свое незавидное положение.

Дрю знал, что ученик следопыта страдает не только от физических ран, но и от уязвленной гордости. Он пытался скрыть свой стыд и смущение от того, что не смог быть полезным во время нападения Лесовика. Да и при первой встрече с Дрю Уитли не мог шевельнуться от страха – хотя ему и было тогда больно после падения на землю, но все же… Конечно, Дрю делал все возможное для того, чтобы поднять настроение своему новому напарнику и вернуть ему уверенность в себе, однако оставались проблемы, с которыми Уитли предстояло разбираться самостоятельно.

Состояние Хогана было хуже некуда. С помощью Дрю Уитли осмотрел его раны, начав с остатков застрявшей в плече мастера стрелы. Как и подобает прилежному ученику следопыта, Уитли неплохо разбирался во всем, что связано с лесом, включая тайны целебных трав и ядов. Молодой следопыт рассказал Дрю, что достаточно близко видел стрелы Лесовика и хорошо запомнил их зазубренные кремневые наконечники. Во всех так называемых цивилизованных королевствах пользоваться такими стрелами было запрещено законом, потому что застрявший в теле зазубренный наконечник невозможно вытащить, не причинив раненому человеку или зверю невероятную боль.

Вот и теперь Уитли пришлось взять охотничий нож своего мастера и сделать вокруг раны разрез, достаточный, чтобы погрузить в него пальцы и ухватить наконечник. Затем Дрю крепко обхватил старого следопыта, а бледный как мел Уитли с силой потащил наконечник наружу.

Кожа Хогана оставалась холодной и бледной, горло и шея покрылись яркими красными пятнами, воспаленными и кровоточащими.

Когда Уитли вытаскивал наконечник, старый следопыт потерял сознание, и оно до сих пор не вернулось к нему. Промыв рану водой, Уитли перевязал ее полоской ткани, которую оторвал от своей собственной куртки. Юноши не произнесли ни слова, но и без этого оба понимали, что для дальнейшего ухода за Хоганом требуется вмешательство человека, знающего в медицине больше, чем Уитли.

Затем они усадили Хогана на спину Ченсеру и привязали веревками к седлу – голова старого следопыта склонилась при этом вперед, как у пьяного, – и молча двинулись вперед, ведя коня за поводья. Так они, не останавливаясь, шагали с утра до полудня, пока не проголодались и не сделали привал, чтобы перекусить и слегка передохнуть.

По дороге Дрю узнал, что всего несколько недель назад жизнь Уитли была совсем иной – спокойной, безопасной, протекавшей за прочными стенами Брекенхольма, где он проходил теоретическую подготовку следопыта, слушая лекции и рассказы своего мастера. Нынешняя вылазка была не просто первой в жизни Уитли, но как бы тоже учебной – Хоган хотел поближе познакомить ученика с лесом и на практике показать ему, какова на самом деле жизнь следопыта. Так что Уитли был совершенно не готов к разыгравшимся драматическим событиям и, нужно признать, совсем неплохо держался – для новичка, разумеется.

Уитли покопался в походных мешках в поисках еды и сумел отыскать пару полосок высушенной солонины и небольшую краюшку ржаного хлеба, которую по-братски разломил пополам.

Усевшись рядом, юноши с аппетитом принялись за еду, а Ченсер бродил неподалеку на привязи, щипля траву и негромко фыркая. Затем Дрю протянул Уитли бурдюк с водой, и ученик следопыта с наслаждением сделал пару больших глотков.