Ник Перумов - Боргильдова битва

Отец Дружин по-прежнему стоял, замерев, не шевелясь и смотря словно сквозь окруживших его врагов.

«Я не могу умирать, я не имею права. Это стало бы высшей наградой, но её я не заслужил».

— Ты слышал, именуемый Одином? — насмешливо взглянул Ямерт. — Моя младшая сестра, Ялини, кротка, добра и ненавидит войну. У неё золотое сердце, как говорят в иных мирах.

Отец Дружин не ответил. Он даже не видел сейчас пленивших его. Перед глазами стоял Асгард, весело ревущее пламя, воздетые рога, полные хмельного мёда; и Гулльвейг, чародейка Гулльвейг, которую они, асы, не смогли убить даже в зените собственного могущества.

Грозное предупреждение, которому они не вняли.

А расплата оказалась поистине страшной.

— Он молчит, — издевательски скривился Ялмог. — Он нас презирает и ненавидит. Он гордо ждёт мученической кончины, глупый гордец. Думает, мы вдруг осознаем его величие перед лицом неотвратимой гибели. Какие они всё-таки… болваны, да простится мне, братья и сёстры, это бранное слово.

— Давайте его отпустим, братики, сестрички, — умоляюще прошелестела Ялини. — Он такой… милый.

— Милый?! — Ямерт расхохотался, к нему присоединились остальные. — Хорошо сказано, сестрёнка! Что ж, пожалуй, просьбу младшенькой можно и уважить, а, родичи?

— Можно! Да конечно! Что он нам теперь сделает? Такие уже не опасны! — раздалось с разных сторон и разными голосами.

— Ты слышал, именуемый Одином? Сестра выпросила тебе жизнь, — высокомерно бросил Ямерт. — Ты свободен. Иди, куда хочешь. Мы даже позволим тебе взять твоего коня. Ты понял, падший бог Один? Ступай на все четыре стороны!

(Комментарий Хедина: однако после этого злоключения Отца Дружин отнюдь не закончились. Его не отпустили, пока перед его собственными глазами не был сожжён Асгард. И лишь там, на пепелище, торжествующие победители оставили Старого Хрофта одного.)

Он не помнил, как покинул дымящиеся бесформенные развалины. С одним только Слейпниром — только их двое и осталось от некогда могучего рода асов. Опустел и Ванахейм, не стало огненной страны Муспелля. Он почувствовал его гибель, но лицо его не дрогнуло. Теперь уже ничто не имело значения. Оставалось только уйти куда подальше от этих мест, уйти, чтобы готовить месть.

Он не задавался вопросом, как именно отомстит. Для этого надо разобраться в том, чем же обернулся привычный мир и что принесут в него новые хозяева.

Старый Хрофт решительно повернулся спиной к истекающим дымом, словно кровью, руинам. И поскакал прочь — прочь от Хьёрварда.

(Комментарий Хедина: на следующем листе пергамента красовалось аккуратное «Молодой маг Хедин». Не то заглавие, не то название части. Во всяком случае, обещалось появление меня самого, а этого я, признаться, ждал с известной ревностью. В конце концов, мы, Истинные Маги, хоть и не в деталях, но знали о Боргильдовой битве. В годы юности Поколения наши птицеголовые наставники — из числа Древних — достаточно подробно говорили об этом. Молодые Боги не считали нужным скрывать почитаемое их триумфами. Получив от Творца верховную власть над Упорядоченным — учили нас, — Ямерт и его сородичи столкнулись с Древними Богами, не желавшими уступать им место и державшими миры в дикости, нужде и постоянных войнах. Молодые боги разгромили тех, кто дерзнул встать на их пути, милостиво простили и даже позволили существовать тем, кто покорился — вот почему в диких и позаброшенных уголках Сущего всё ещё можно встретить самых причудливых созданий, бывших когда-то богами.

Мы приняли это как должное. Боги и боги, Древние, так Древние. Мы слишком увлечены были собственным — кажущимся — всемогуществом. Бытие казалось бесконечным. Мы даже не слишком задавались вопросом, а куда денутся наши наставники после того, как Поколение покинет «школу» и отправится в мир.

Мы знали, что битвы, подобные Боргильдовой, случались не один раз, не два и даже не три. Упорядоченное огромно, Древних Богов в нём было тоже немало — однако Ямерту вовсе не потребовалось уничтожать их всех. Большинство согласилось на… лишение «божественности», наверное, так. На продолжение существования додревними чудовищами, угрюмыми отшельниками, не дерзавшими пускать в ход даже остатки своей силы.

Конечно, согласились на это не все, и не все согласившиеся в точности исполняли повеления. Некоторые почти лишились рассудка от страха за собственную шкуру, такие, как Шарэршен, Бог Горы в Южном Хьёрварде, у которого мы добыли для Хагена его знаменитый меч голубой стали…