Джулия Джонс - Чародей и Дурак

— Наше дело известное — целься да стреляй. — В волосах у молодого рыцаря застряли какие-то веточки, что придавало ему вид безумного лесовика. — И если вы, господа, уже отдохнули, предлагаю поискать приключений.

Таул попридержал Джервея: нечего лучнику соваться вперед.

— Держись сзади, приятель. И по возможности не вылезай на свет. — С этими словами Таул перескочил через ров, пригнулся и во всю прыть помчался к ближней палатке.

Самым опасным теперь были открытые места — острый глаз мог даже при слабом свете разглядеть бегущую тень. Расстояние от рва до палатки казалось невероятно длинным, и Таул ждал, что вот-вот прозвучит сигнал тревоги. Оба высокоградца бесшумно бежали за ним. Они оказались более резвыми бегунами и опередили его — когда он добрался до палатки, они уже шептались с Кеффином и Бэрдом. Таул сразу заметил кровь на длинном ноже Бэрда.

— Откуда это?

— Утихомирил пару часовых, только и всего. — Бэрд говорил спокойно, но его била дрожь. — Они стояли у командного шатра и заметили Кеффина. Когда они подошли поближе, я перерезал им горло.

Одному за другим без всякого шума? Таул не на шутку удивился. Он охотно расспросил бы высокоградца, как тот умудрился совершить такое, да времени не было. Лагерь в любую минуту мог пробудиться.

— Что еще хорошего видели?

— У шатра Тирена двое — как и у всех прочих палаток. Беда в том, что вход к Тирену расположен прямо против трех больших шатров, — придется иметь дело сразу с восемью часовыми.

— Да еще по дороге две пары, — добавил Кеффин.

— Ну так войдем через заднюю дверь, — сказал Таул.

Со своего места он видел тыльную сторону палатки Тирена — она выходила на командный шатер и кладовую. Бэрд уже убил часовых у командного шатра — значит остались всего двое. Таул посмотрел на Бэрда:

— Как скоро ты сможешь прорезать мне дыру?

— Это быстрее, чем перерезать горло, — улыбнулся тот.

— Хорошо.

Таул взглянул на восток. Еще десять минут до света и пять — до сигнала, который должны подать Мафри и Корвис. Хорошо бы расчет оказался верен: как только поднимется тревога, Таула и остальных сразу убьют, если не подоспеют высокоградцы.

— Джервей, — тихо позвал Таул.

— Я, — откликнулся голос из мрака.

— Будешь прикрывать нас, когда мы войдем в шатер. Держись восточной стороны и сбивай всякого, кто приблизится. Только смотри — сам не высовывайся. Не давай никому заметить себя, пока ты там один.

— Будет исполнено.

Джервей вскинул руку, держащую лук, и исчез в темноте. Таул обернулся к остальным.

— Ты, Бэрд, знаешь, что должен делать. Кеффин пойдет со мной. Муррис и Севри обходят палатку, следят за западной стороной и за входом, расправляются с часовыми, если те что-то заподозрят, и ждут сигнала. Ясно?

— Ясно.

— Тогда пошли.

Он двигался к шатру окольной дорогой, стараясь держаться в тени и около палаток. Голова отсчитывала мгновения: надо захватить Тирена до того, как Андрис и высокоградцы пойдут в атаку. Как только дело завяжется, рыцари бросятся к своему вождю, и единственная надежда Таула — кинжал, приставленный к горлу этого вождя.

Пробираясь в середину лагеря, Таул вдруг почувствовал странную легкость в груди. Он испытывал радостное возбуждение, свободу, почти счастье — наконец-то он здесь, и обратной дороги нет. К тому времени, как рассвет перейдет в день, его судьба уже свершится.

Он уловил какое-то движение на южной стороне. Часовой на дальней границе лагеря повалился наземь. Таул усмехнулся:

Фоллис и два высокоградских стрелка прореживают ряды перед атакой.

Желтая с черным палатка Тирена была всего в нескольких шагах. Таул знаком послал Бэрда вперед. Слева, поблизости от них, раздался короткий, тут же стихший крик.

Новый крик слева. В одной из больших палаток зашевелились. С запада пустили стрелу.

Бэрд твердой рукой легко, будто шелк, вспорол промасленное полотнище в полпальца толщиной. Это сопровождалось легким шорохом, и Таул, уже изготовивший меч, услышал изнутри крик:

— Охрана!

Таул ринулся в прорезанную Бэрдом щель. Его меч тут же соприкоснулся с другим, и он начал отражать удары, еще не видя, с кем дерется. Он отступил в сторону, чтобы дать войти Бэрду и Кеффину: он не собирался присваивать все удовольствие себе.

Когда Бэрд протиснулся в щель, первый утренний свет упал на лицо противника Таула: темные волосы, темные глаза, оливковая кожа.

— Давненько не виделись, Таул, — улыбнулся Тирен.