Дмитрий Морозов - Штрафбат магического мира

Минут через десять один из языков пламени мигнул, перекинулся правее, поджигая уцелевшие постройки, затем рассыпались и остальные, уничтожая всё, до чего могли дотянуться. Подоспевшие маги Ронхара спешно восстанавливали магические защиты, способные отбить снаряды проклятых метателей до того, как они коснутся земли и разгорятся в полную силу. Элитные отряды гвардии стояли наготове поодаль, ожидая атаки столь коварного врага, проломившего тщательно выверенную оборону, а маленький отряд штрафников торопливо пробирался по небольшому оврагу, уходящему глубоко в тыл. Порадовал прощальный подарок старого мага — небольшой, незаметный полог тишины, способный заглушить не только хруст случайной ветки, но и ненароком вырвавшееся крепкое слово.

Полог рассеялся под утро. За это время отряд успел отмахать не меньше половины расстояния, отделявшего их от крепости Дасан. Торопливо замаскировав небольшую выемку в земле принесёнными с собой ветками, сделав импровизированную землянку, отряд вповалку повалился на собственные вещмешки, полностью обессиленный ночной гонкой по полному тьмы лесу. Если бы не тренировки Ируга, научившие штрафников ходить цепочками, ориентируясь на главного, такой марш-бросок был бы невозможен.

— А крепок оказался дед! — Айяр с восхищением помотал головой, усмиряя тяжёлое дыхание. Впрочем, ночной воин как раз перенёс сумасшедший бег легче всех: он один бежал всю ночь во главе своей цепочки, не требуя смены. Ладар с Иругом менялись каждый час.

— Что ты… хочешь… старый конь… — Ладар пытался договорить, но резь в лёгких сбивала дыхание.

— Следующей ночью так не получится. — Будем идти медленней, след в след — без полога эти сумасшедшие лоси, именующие себя ветеранами, будут ломиться по ночному лесу подобно стаду диких жеребцов. Или новобранцев.

— Шли довольно тихо. Тут не разведка, для воинов вполне прилично. Следующей ночью спешить вообще не будем, шума не наделаем. Уже то, что мы сделали, войдёт во все учебники вне зависимости от результатов нашего рейда. — Ируг был, как всегда, рассудителен. — Ладар, тебе место в армейском штабе. Когда ты изложил свой безумный план проникнуть на чужую территорию наскоком, днём, я в него не поверил. Согласился только потому, что другого не было. И гляди — всё получилось!

— Потому и получилось, что выхода не было. — Марек хмыкнул, перевернувшись на спину — ряд бойцов ощутимо заколыхался, послышалось недовольное ворчание. — Вы можете себе представить гвардейцев, марширующих в кольце огня на раз-два-три?

Тихий, сдавленный смех пронёсся по ложбине.

— Я пойду один. — Ладар был непреклонен.

— Да ты пойми! — Ночь не резиновая! Мы слишком близко к крепости, патрули так и шныряют. Единственная возможность — сделать укрытие до утра в «пустой зоне». Там, где полно ловушек, искать не будут.

— Я единственный, кто способен учуять ловушку просто потому, что она есть, без всякой магии. Я не собираюсь исследовать местность, только найду подходящую ложбину и разведаю к ней безопасные подходы. Затем вернусь к вам.

Ируг задумчиво покачал головой.

— Вдвоём было бы вернее.

— Вы — маг. Там наверняка есть ловушки, рассчитанные на мага. На то, что он будет пытаться пробраться к крепости. Я пойду один.

— Ты становишься похож на чародея. — В голосе отставного маршала не было укора, он был сух и беспристрастен, но Ладар вздрогнул.

— Это чем же?

— Ты полагаешься только на себя. — Это хорошее качество, однако оно отдаляет тебя от людей. Тебе ведь нравится, когда обязаны тебе, но сам ты не любишь быть кому-то должным?

— Ну пожалуй…

— В тебе нет доверия к людям. Надеюсь, это не приведёт тебя туда же, куда приводит нашу «элиту» — к грызне и паранойе.

— Поговорим об этом утречком, когда будем сидеть в уютном, надёжном схороне. И приготовьте пока побольше веток и дёрна — проще принести всё готовое, чем рыскать по местности в поисках, собирая ловушки.

Парень неслышной тенью скользнул в ночь. Ируг прислушался: не хрустнул ни один сучок, не зашелестела листва под ногами. Обычно довольно неуклюжий, временами он становился совсем другим — словно под ноги ему ложились иные, невидимые обычным людям, даже магам, тропы. И всегда при этом смерть была где-то рядом.

— С чем же ты играешь, малыш? Для тебя бег по краю — наркотик, ты стремишься к нему, словно умирающий от жажды — к воде. И даже не замечаешь этого. Не знаю, куда заведут тебя твои дороги, но сегодня и сейчас — удачи.