Дмитрий Морозов - Штрафбат магического мира

— А ты говоришь, вдвоём… — Айяр раскраснелся и говорил прерывисто, с натугой. — Считай, вчетвером, и то еле тащим.

— Кто еле тащит, а кто свободно… идёт. — Ладар с трудом поспевал за широко шагающим бородачом, проклиная себя за глупую хозяйственную идею. Спина сгибалась под тяжёлой ношей, и только нежелание опозориться перед сослуживцами мешало ему всё бросить и потребовать дополнительную помощь. Пару лошадей, например.

— Угу. Так и ты иди свободно, кто ж мешает, что еле ноги передвигаешь? — Айяр ехидно улыбнулся, но на побагровевшем от натуги лицо это смотрелось столь странно, что Ладар лишь ухмыльнулся в ответ.

— На себя посмотри.

— Посмотрю. Потом. А пока — объясни, почему кнут пустоты не опасен для тебя самого? Вроде на всех он одинаково действует.

— В качестве оружия в нём берутся нити небытия, так? А управлять ими может либо сильный некромант, либо… нежить, могущая оперировать силами смерти. Поскольку я ни то ни другое, пришлось исхитриться и найти источник небытия в себе самом.

Бревно всё-таки упало. Выскользнуло из рук, заставив отскочить и подарив покалывание в начавших неметь руках. Ругань Марека, и сейчас умудрившегося не выпустить свою сторону поклажи и теперь ругающего слабосильных неумех на все корки, меркла на уровне широко открытых глаз Айяра и его еле слышного шепота: «Ты нашёл свою собственную смерть?»

Дальше брёвна таскали все вместе. Ируг, выскочивший на ругань из землянки, оценил бледность парней и тяжесть бревна, и остаток пути его тащила вся рота. Впрочем, даже с учётом прибывающих новичков — в ней народу было не слишком много, человек тридцать — но дело нашли всем.

— Расскажи! — Айяр едва дождался окончания хозяйственных работ, организованных Мареком и всецело поддержанных Иругом, и тут же оттащил приятеля в сторону.

— Да что рассказывать? Многие философы говорили, что человек носит в себе источник собственного рождения и собственной смерти. Так вот, это не метафора и не поэтический вымысел. Это вообще не два источника, а один. И не спрашивай меня, как это возможно, я не маг и не учёный — что вижу, то и говорю. Я видел собственную смерть. А за ней — собственное рождение. Хотя насчёт его я не уверен, уж больно там всё странно.

— Странно — где? — Недоумённый взгляд.

— Ну я же объясняю! В мире, где я смогу родиться. Хотя не обязательно. Туда я попаду, если пройду этим путём сегодня и сейчас. Куда я попаду, если умру завтра. И попаду ли куда-то, это все неизвестно. Зависит от меня, от моих поступков, но не только.

— Если это правда… Не смотри на меня так, и ты можешь ошибаться или неверно понять. Так вот если это правда, то половина нынешних религий проповедуют ложь.

Ладар растерялся. Да, у них в деревне был старенький священник, но тот умер во время мора одним из первых, помогая заболевшим, и что он говорил, мальчонка, ещё совсем несмышлёныш, тогда и не помнил. Вроде что-то о том, что безгрешным людям уготована новая, светлая жизнь. Да только где их взять, безгрешных-то. Ладар вспомнил первого голубя, которого совсем мальцом зажарил и съел — у птицы, когда он вытаскивал её из силков, были такие грустные, доверчивые глаза…

— Сложно сказать.

— Вот и помолчи! Это бог там, наверху, добрый и все понимающий. А тут живьём в землю закопают. Дабы не мешал нести доброе и вечное. Понял?

Ладар промолчал — но задумался. А утром их опять подняли по тревоге.

— Солдаты! — Маг был при полном наряде. В вышитой золотом мантии, с вытканными шёлком рунами, он наверняка смотрелся бы уместно в штабе или на дворцовом паркете, однако на поле боя… павлин в перьях.

— Солдаты! Вы, конечно, провинились, и задания вам дают сложнейшие… Но тем быстрее вы искупите свою вину и вернётесь в строй. Сейчас командование вам предлагает выбор: либо пробраться на разведку в тыл врага — кто имеет на это мужество, отходит налево, либо на сбор Льеха — магического мха. Сборщики — направо. У вас две минуты, затем начнется инструктаж. В ваших же интересах прослушать его как можно более внимательно, от этого может зависеть ваша жизнь.

Ладар торопливо шагнул налево, провожаемый удивленными взглядами спешащих вправо новичков. Предпочесть смертельно опасный рейд по тылам врага пусть даже и не обычной, рискованной, но всё же монотонной работе? Следом за ним неторопливо потянулись ветераны. Некоторые из них, впрочем, тоже кидали задумчивые взгляды на правую сторону — знакомое зло всегда кажется легче и безопасней незнакомого, но твёрдый шаг и безмятежное спокойствие Ируга убеждали тех, кто его знал. И не только их: несколько новобранцев, поколебавшись, присоединились к маленькому отряду. Отставной маршал поморщился и с трудом смолчал. Брать в глубокий рейд новичков, способных испортить любой успех лёгким хрустом ветки, было верхом опрометчивости, однако не он устанавливал правила.