Брайан Дэвис - Слезы дракона

Билли взвился от злости. От чешуйчатого покрытия, на котором он сидел, шло жаркое тепло. Он напряг мышцы рук, хлопнул Клефспира по шее и закричал:

— Пап, мы не можем позволить им так обращаться с матерью Бонни! Кончай эту драку — здесь и сейчас! Ты будешь полон энергии от луча Экскалибура! Я знаю, что тебе это под силу!

Могучим взмахом крыльев Клефспир взмыл высоко в воздух и обрушился прямо на восьмерых Стражников, издав оглушительный боевой клич. Билли помнил, что отвечает за дорогого для него человека. Бонни так стискивала его, что у него болели легкие. Поток огня, который ударил из пасти Клефспира, напоминал извержение вулкана, такое мощное, что пламя сразу же поглотило четверых ближайших Стражников. Каждый из них схватился за грудь, а из глаз полетели искры, словно он проглотил луч Экскалибура и теперь раздается от энергии. Словно баллоны, переполненные водой, они взорвались потоками черной лавы.

Клефспир развернулся, одновременно подавшись в сторону, и снес с пути четверых остальных Стражников, расшвыряв их, как огромные кегли. Когда они разлетелись по небу, он сжег их одного за другим новыми вулканическими выбросами энергии, и они разбрызгались миллионами черных капель.

Клефспир медленно поплыл кверху в потоке восходящего воздуха. Билли помотал головой, стараясь прийти в себя от этой сумасшедшей скачки. Когда, осмотревшись, он увидел чистое небо вокруг себя, по спине его прошла дрожь восторга. Потрясая кулаками, он заорал:

— Есть! Ты это сделал! Папа, ты просто потрясающий!

Бонни дрожа прижималась к спине Билли. Он вспомнил о земле и посмотрел вниз. Мать по-прежнему лежала, и никак нельзя было понять, в каком она состоянии.

Но кое-что еще вызывало беспокойство. Когда Клефспир плыл над лесом, на деревья падала искрящаяся струя, истекающая из его тела. У Билли перехватило горло. Это кровь отца! Неужели рана все еще расширяется?

Клефспир опустился пониже. Его крылья потеряли ритм. Могучее существо, беспорядочно дергаясь, пошло вниз. Еще несколько секунд — и он должен врезаться в землю.

— Держись! — закричал Билли.

Ветер отнес его голос в сторону. Все внутренности поднялись к горлу. Когда они пикировали к земле, Клефспир тщетно пытался остановить падение, но добился лишь того, что их медленно повело в сторону.

Внезапно что-то сжало талию Билли. Он глянул через плечо. Бонни, мертвой хваткой вцепившись в него, раскинула свои крылья, пытаясь удержать в воздухе огромного дракона. И хотя его кружение чуть замедлилось, лес неудержимо надвигался на них.

Билли изо всех сил держался на спине Клефспира. Если он немедленно не придумает какой-то новый план, их всех троих просто размажет по земле. В голову пришел только один выход. Единственный. Сжав зубы, он спрыгнул со спины Клефспира.

Крылья Бонни удержали Билли в воздухе. Он чувствовал, как его колют еловые иглы, когда Бонни отчаянно пыталась держать его в полете. Клефспир грузно рухнул на землю у корней едва ли не самой большой ели.

Бонни нырнула к месту его падения и опустила Билли рядом с драконом. Клефспир распростерся в луже поблескивающей крови, еще одна красная струйка текла у него изо рта, а длинная шея была неестественно загнута назад к спине.

Билли и Бонни встали на колени рядом с ним. Билли обнял Бонни и положил ладонь на спину Клефспира. Его чешуя остывала. Ее глянцевый блеск померк. Лучи заходящего солнца пробивались сквозь деревья, падая золотой мантией на неподвижное тело дракона.

Сердце сжалось у Билли в груди. В ней поднялось рыдание, но он подавил его. Он притянул Бонни за плечи и почувствовал, как она дрожит под его рукой; по щеке ее скатилась одинокая слеза.

Билли закусил губу. Он не хотел плакать. Нет. Это неправильно. Он должен верить. Должен быть какой-то способ спасти отца. Он так многих излечил. Почему не Клефспира?

Слезы Бонни превратились в рыдания. Она закрыла лицо руками и сидела раскачиваясь.

Наконец и Билли дал волю слезам. Неужели это в самом деле конец? После всех страданий и мучений спасти отца — и неужели эта победа над Стражниками была его последней миссией? Для этого ли Бог отправил его в Приют Драконов, чтобы он подготовился защищать свою семью и весь мир?

Билли сжал кулаки. Этого мало. Он знал: должно быть что-то большее. Конечно, в пророчестве говорилось, что дракон должен пасть и умереть, но и сердце, и ум Билли взывали к справедливости. Бог не может позволить, чтобы тут все и кончилось! Его отец прошел слишком долгий путь, чтобы просто разбиться и умереть в лесу, оставив вдову, которая годами будет скорбеть над ним, — история о том, как драконы снова обрели веру, не может завершиться так трагически.