Кассандра Клэр - Вампиры, сконы и Эдмунд Херондэйл

— Я был очень глуп, — почти яростно произнес Эдмунд. — Я считал любовь игрой. Но это не игра. Она серьезнее, чем смерть. Без Линетт я мог бы быть мертв.

— Вы говорите об отказе от природы Сумеречного охотника, — мягко проговорил Магнус. — Ради любви можно отказаться от многих вещей, но нельзя отказаться от себя.

— Это так, Бейн? — Эдмунд резко повернулся к нему. — Я был рожден воином и был рожден быть с ней. Скажите мне, как примирить эти две вещи, потому что я не могу!

Магнус ничего не ответил. Он смотрел на Эдмунда и вспоминал, как, будучи пьяным, посчитал Сумеречного охотника прекрасным кораблем, который может плыть в море или разбиться о скалы. Теперь он видел на горизонте темные и зубчатые скалы. Он видел будущее Эдмунда без жизни Сумеречного охотника, как он будет стремиться к опасности и риску. Как он найдет это все за игровыми столами. Каким хрупким будет он все время, как только его целеустремленность исчезнет.

А с другой стороны — Линетт, которая влюбилась в золотистого Сумеречного охотника, ангела-мстителя. Что она будет думать о нем, когда он станет очередным уэльским фермером, лишенным всей своей славы?

Любовь не так легко отбросить в сторону. Она так редко к нам приходит, всего несколько раз за всю земную жизнь. А порой приходит и один раз. Магнус не мог сказать, что Эдмунд был неправ, хватаясь за любовь, когда обрел ее.

Он мог сказать, что неправ Закон нефилимов, который требовал от него выбора.

Эдмунд выдохнул. Он выглядел истощенным.

— Прошу прощения, Бейн, — сказал он. — Я веду себя, как обычный ребенок, кричащий и отбивающийся от своей судьбы, пришло время перестать быть глупым мальчишкой. Зачем бороться с выбором, который уже сделан? Если каждый день всю оставшуюся вечность меня будут просить выбрать между пожертвованием своей жизни или жизни Линетт, я каждый раз буду жертвовать своей собственной.

Магнус отвел взгляд, чтобы не видеть крушения.

— Я желаю вам удачи, — сказал он. — Удачи и любви.

Эдмунд слегка поклонился.

— Я желаю вам хорошего дня. Думаю, мы больше не увидимся.

И он пошел прочь, вглубь Института. В нескольких футах от него он дрогнул и остановился, проникающий сквозь один из узких витражей свет окрасил его волосы в ярко-золотой, и Магнусу показалось, что тот повернется. Но Эдмунд Херондэйл так и не обернулся.

С тяжелым сердцем Магнус вернулся в комнату, где Сумеречные охотники и представители Нижнего мира все еще продолжали вести словесную войну. Казалось, ни одна из сторон не стремилась уступить другой. Магнус счел это дело безнадежным.

Сквозь витражи в покрове ночи стали проявляться признаки наступающего дня, и вампирам нужно было уходить.

— Мне кажется, — сказала Камилла, натягивая свои алые перчатки, — что еще одна встреча окажется столь же бесполезной, как и эта.

— Если только жители Нижнего мира останутся такими же высокомерными негодяями, — сказал Старквезер.

— Если только Сумеречные охотники останутся такими же лицемерными убийцами, — отрезал Скотт. После лика Эдмунда Херондэйла Магнус не мог смотреть на его лицо. Он не хотел видеть, как умирает мечта еще одного мальчишки.

— Хватит! — произнес Гранвиль Фэйрчайлд. — Мадам, не просите меня поверить, что вы никогда не наносили вреда человеческой душе. Я не дурак. А все, что делают Сумеречные охотники, они делают во имя правосудия и ради защиты беспомощных.

Камилла улыбнулась медленной милой улыбкой.

— Если вы верите в это, — прошептала она, — то вы дурак.

У собравшихся Сумеречных охотников это вызвало еще один унылый и уставший взрыв негодования. Магнусу было приятно видеть, что Камилла защищает мальчишку. Она любит Ральфа Скотта, подумал он. Может, даже больше, чем любит. Магнус мог надеяться, что она выберет его, но оказалось, что он не мог завидовать Скотту из-за ее привязанности. Он предложил ей руку, когда они вышли из комнаты, и она приняла ее. Вместе они вышли на улицу.

И там, на сам порог института, спустились демоны. Акералы-демоны с зубами-бритвами и широкими крыльями выжженной черной кожи, как фартуки у кузнецов. Они укрыли ночь, заслонив луну и стерев звезды. Камилла возле Магнуса вздрогнула, выпустив клыки. При признаке страха Камиллы Ральф Скотт бросился на врага, который начал превращаться, и повалил его кровавой кучей на мостовую.

Сумеречные охотники тоже выскочили, вытащив из ножен и одежд оружие. Как выяснилось, Амалия Моргенштерн прятала под своим кринолином небольшой изготовленный со вкусом топор. Родерик Моргенштерн выбежал на улицу и ударил демона, с которым боролся Ральф Скотт.