Олеся Шалюкова - Между жизнью и смертью

Легкий приятный ветерок от кондиционера охлаждал помещение, принося истинное блаженство. Охлаждающего артефакта тут не было в принципе — он мог нарушить какой-нибудь из многочисленных экспериментов.

На самом деле, попади сюда человек несведущий — он был бы разочарован… Никаких ужасов тут не было, не было и кучи странных скляночек… были шкафы. Очень много шкафов, часть из них даже на потолке размещалась. Был рабочий стол в углу, был верстак, была наковальня и была жаровня. Была странная конструкция из металла и камня: каменный диск и что-то вроде строительных лесов вокруг него. На этом диске стоял сейчас все тот же воин, над которым Дем недавно работал, но теперь на груди воина красовалось число «07». Седьмой воин был собран маленькими помощниками мага — десятками маленьких созданий, которые использовались для несложных операций, вроде сборки уже проработанных изделий, и теперь Дему оставалось только закрепить чары. И можно было отдавать очередного воина страждущим.

Сам Демиан сидел прямо на верстаке, работая с браслетом сестры, и периодически ругался весьма неприличными оборотами на мертвых языках, когда что-то не получалось. Это тоже никого не удивляло — языков близнецы уже знали немало, но продолжали учиться. И Демиан ругаться предпочитал на древних — «звучит красивше», как он пояснил как-то изумленным родителям.

— Ты чего задумалась, Деми?

— Пытаюсь собрать воедино все странности, которые происходят в Москве сейчас и которые произойдут в ближайшем будущем, — легко ответила вампиресса. — Как ни странно, я была почти права. Эта девочка — очень важный элемент мозаики, который позволил мне немного прочитать то, что впереди… Но лишь немного. Есть что-то еще. Что-то незримое, но очень мощное. Опасное и нет. Нейтральное и жадное. Не могу понять… — еще легче чем обычно призналась Деметра.

— А пояснить тупому братцу можно? — Улыбнулся Дем, затем выдал еще пару непечатных выражений, пытаясь убедить браслет слушаться. Получалось плохо.

Девушка тихо рассмеялась, наблюдая за войной магии, техники и упрямства одного влюбленного в магию вампира.

— Как тебе сказать…. Можно! Только… Ты же помнишь, что я не истина в последней инстанции? К тому же много я еще понять не могу.

— Помню. Вещай. Эта чертова железяка тебя любит, пока ты говоришь — слушается, а как замолкаешь — ломается, как школьница по трезвяку…

Тихий звонкий смех перешел в звонкий хохот.

— Дём! Ты когда говоришь от злости, твои слова на цитаты растаскивать можно. Но ладно, ладно. Я говорю. Помнишь, легенду про не живого, не мертвого? Я тебе рассказывала про нее.

— Ага, помню… — Проворчал Дем, продолжая войну с непокорной штукой. Сестра прекрасно понимала, что если уж братик уперся — сделает все как надо, как бы не было сложно. Упрямства в нем было больше чем во всем клане разом.

— Отлично. Теперь представь, что жил-был этот… алхимик… долго жил. А потом перешел дорогу кому-то влиятельному. И этот влиятельный совершенно не желал, чтобы непонятные создания разгуливали по этому миру. И заточил алхимика в очень неприятное место.

— Что ж не того… совсем того? Не добил? И куда его могли заточить?

— Добить не смог. Не взяло алхимика то оружие что было тогда и та магия, которая была. А заточили его… куда не знаю!

— Ладно. Допустим… Да чтоб тебя, железка упрямая… — Опять перешел на ругательства маг.

— Я же говорила, что многого в этой истории не знаю, — напомнила Деми, покачиваясь. — Годы сменялись десятилетиями. Десятилетия разменивались на века. А там и первое тысячелетие прошло в заточении. А потом кому-то, по чистой случайности, довелось найти темницу алхимика. И нашел то как неудачно, когда ранен был. Сильно… И свалился он в темницу алхимика — мертвым… Скучно было пленнику. И решил он применить древние кровавые обряды, которые всегда в его крови и его памяти хранились. И вернул он мертвого из-за черты смерти. Убил и снова вернул. Убил и снова вернул. То память у подопытного отсутсвовала, то душа, то моторика, то сознание. Неизменным оставалось одно. Верность, бесконечная преданность некроманту, вернувшему бедного рыцаря из-за черты смерти.

— Жуть какая… даже мне противно. И что дальше?

Деми хмыкнула.

— Ты смотри! Противно ему. Не противно это, это так. Присказка. Экспериментировал алхимик на одном трупе. То руку одну оживит, то глаза, то ноги. То одну мышцу, то только сердце. Доэкспериментировался до того, что человек рассыпался в прах… А алхимику стало скучно.