Юрий Туровников - Хроника Арии

— Не держи зла — держи топор!

Нирут улыбнулся и посмотрел на свою трубку. Табак опять потух.

— Я возьму тебя с собой. Мы вместе покинем этот треклятый лес. Знаешь, — Турин чуть помедлил. — А ведь я ему благодарен. Не будь этого леса, я не встретил бы тебя. Ты славный малый, хоть и дикий слегка! — Арий толкнул Нирута в плечо и тот завалился на бок.

— Больше всего я хочу узнать — кто я? Старик Вартус мне ничего не рассказывал. Когда я был мальчишкой, меня это не интересовало, а когда повзрослел, то дед старался не касаться этой темы и все время уходил от ответа. Так что, выбор не велик. Тут третьего не дано, или здесь или с тобой. Здесь я не останусь, так что… — Нирут развел руками.

— Давай-ка спать, друг, Турин поднялся и потянулся до хруста костей. — Сон лучшее лекарство ото всего, а завтра… Завтра посмотрим, на что способны наши перстеньки.

— Заметано! — согласился Нирут.

За окном завывал ветер. Далекие звезды казались дырками на ночном небе. Желтая луна медленно плыла по черному океану, освещая лес. Где-то там, внизу, на большой поляне, посреди миллионов елей, сосен, осин и вязов, в небольшом бревенчатом доме языки пламени ласкали поленья, брошенные в камин, согревая двух одинаковых, но таких разных юношей. Какие сны им снятся? Какие мысли одолевают их во сне? Одна Тария ведает о том…

Они шли, пробираясь через бурелом и утопая в снегу. Ненавистные вороны каркали, не переставая, чем выводили Турина из себя. Снег падал с веток, попадал за отворот одежд, заставляя ежиться. Над шапками деревьев проплывали сизые облака, гонимые ветром.

— Нирут, а что это за место?

— О, брат, это Великие горы! — ответил Нирут. — Ты же о них слышал? Я вот только кроме них ничего и не видел.

— Великие горы? — удивился Арий. — Так это ж… Золия!!! Я под самым носом у….

— Ну, под самым, да не под самым, — продолжил Нирут. — Из этих гор еще выбраться надо. По словам деда, переход может занять неделю, а если не повезет, то всю жизнь.

— А сейчас-то мы куда идем?

— На плато. Там простора больше и гореть нечему.

— И долго еще? — спросил Турин, поправляя заплечную торбу с припасами еды. — Тяжеловато, да и подмерз я уже.

— Да, нет, — шмыгнул носом Нирут. — Две ночи и три дня. Шучу. Пришли почти.

— Шутит он. Ты своей смертью не помрешь, шутник….

Нирут остановился и посмотрел на друга:

— А я вечно жить и не собирался. Погибнуть в бою — это честь!

— За правое дело — да, а за дурной язык…. Иди, давай! Есть уже охота, — Арий толкнул друга в плечо.

Деревья начали расступаться, открывая вид на плато, окруженное высокой скалистой грядой, над которой возвышался солнечный диск, играя своими лучами на снежных шапках, покрывавших острые клыки гор.

— Нирут, — остановил его Турин. — У меня уже сил нет тащиться по сугробам.

— И что ты предлагаешь? Чтоб я тебя понес?

— Нет, у меня более конструктивное предложение. — И он достал из кармана перстень. — Подходит? Заодно и попробуем, а?

— Я уж думал и не предложишь. Ноги замерзли — пальцев не чувствую. Только давай от леса отвернемся.

Они сняли перчатки, и надели перстни. Воздух загустел мгновенно и начал звенеть. Лес, казалось, застонал.

— Начали? — Нирут переминался с ноги на ногу.

— Ну, пронеси, Тария! — прошептал Турин и обхватил ладонь Нирута.

Близнецы дернулись так, словно тысячи игл пронзили их тела. Пелена начала застилать глаза. Отблеск камней заиграл на снегу, воздух в розовом свечении рождал водоворот синих искр, вытягивая из ниоткуда голубые нити мощной энергии. Боль становилась невыносимой.

— Что дальше? — прокричал Нирут.

Треск эфира заглушал его голос.

— Не знаю, но я больше не вынесу! — сквозь зубы произнес Турин. — Давай туда! — и махнул головой в сторону скал.

Близнецы одновременно обратили взор в сторону гряды, мысленно отпуская боль и ураган силы. Поток энергии вырвался на свободу с оглушающим хлопком, сбивая снег с маковок сосен, и за считанные мгновения, оставив широкую полосу почерневших глыб, поднял вдалеке вверх облако каменной пыли. Грохот прокатился по плато, и, отражаясь от скал, затерялся где-то в лесу, всколыхнув на прощание золото волос близнецов.

Высота снега на плато доходила им до пояса. В воздухе пахло талым снегом и опаленными камнями. Они шли вперед, по широкой полосе каменой дороги, надеясь увидеть результат своих стараний.

Подойдя к подножию гряды, уходящей в облака, они увидели итог своего творения. Глубокая пещера зияла пугающей чернотой и источала резкий запах, режущий ноздри. Дыра, диаметром в полтора человеческого роста, будто манила внутрь.