Андрей Дашков - Звезда Ада

Все кончилось в один миг.

Серая пелена рассеялась как дым, пепельный снег прекратился. Сквозь невидимую стену оцепенения, окружавшую корабль, проникли постепенно усиливающиеся звуки. Снова заунывно свистел ветер, монотонно шумели волны, тоскливо скрипело дерево, и в небе двигались переменчивые клочья облаков…

Первым пришел в себя помощник аббата. Хриплой командой он погнал матросов на реи ставить паруса. Люгер посмотрел на Кравиуса и лишний раз убедился в том, что пепел и повальная гибель привиделись не одному ему.

До самого вечера люди были подавлены. Матросы сметали пепел с палубы корабля. Привычная болтовня аббата за ужином, по-видимому, всего лишь скрывала его страх и растерянность. Слишком долгие паузы выдавали его истинное смятение.

Ястребы так и не появились в тот день. Приближалась ночь, во время которой Люгер надеялся получить ответ хотя бы на один из своих вопросов. Однако он не знал, к худшему или к лучшему могло привести теперь вмешательство существа, созданного чернокнижниками из Гикунды.

Второе знамение стало кошмаром для Кравиуса, но и Стервятнику показалось не менее ужасным, чем первое.

Наступил вечер. Тьма сгустилась над океаном. Тучи по-прежнему затягивали небо, и поэтому ночь обещала быть беззвездной. Только несколько фонарей горело на «Ангеле», плывущем в неизмеримом просторе. До островов Шенда оставалось еще четыре дня пути, да и то при условии, что ветер не переменится.

Люгер уединился в своей каюте. Приближалась полночь, и с каждой минутой усиливался охвативший его суеверный трепет. Он понял, что опасается принять помощь, обещанную ему Монахом Без Лица. Но теперь уже было поздно отступать.

Он приготовил все необходимое для ритуала, который ему предстояло совершить впервые, — черные свечи, ланцет, сосуд для сбора крови, а также известные ему заклинания, оберегающие от духов тьмы.

Чтобы немного успокоиться, он решил воспользоваться старой гадательной колодой, найденной тут же, среди книг. Он разложил карты рубашками кверху в фигуру Нисходящего Оракула и уже взялся за первую из них, когда из-за деревянной переборки, отделявшей от него каюту Кравиуса, послышался какой-то неясный шум, а потом крик невыносимой боли заглушил все остальные звуки и отчаянно забился в чреве корабля.

От неожиданности Стервятник выронил карту. Она упала картинкой кверху.

Это был Король Жезлов с двумя кровавыми кругами на месте глаз.

Аббат Кравиус пил вино в своей каюте и рассматривал книгу с непристойными рисунками.

В общем он был доволен тем, как началось плавание. Этот мальчишка Люгер, по-видимому, считал, что использует его, но на самом деле все обстояло в точности наоборот. Наивная душа! Кравиус не сомневался, что сумеет избавиться от опасного союзничка после того, как завладеет Звездой Ада. Он даже точно знал, что нужно сделать для этого… Аббат считал делом чести продумывать свои интриги на несколько ходов вперед. Судьба Ястребов также была предрешена.

Вот только что означал этот проклятый пепел? За долгие годы странствий он никогда не видел ничего подобного. Странный и очень сильный знак… Ему удалось уязвить даже опустошенную душу Кравиуса. И тот, кто давно свил себе гнездо в его черепе, тоже был уязвлен.

Кравиус чувствовал это, как чувствовал и чужое присутствие, но его призрачный сожитель ускользал от сознания, словно вода, вытекающая между пальцами. Аббат не знал, является ли происходящее частью губительного замысла или же просто совпадением… Он пил, чтобы снять напряжение и хотя бы ненадолго забыть о том, что носит в себе частицу чего-то непостижимого, пришедшего из-за звезд…

В каюте догорали свечи, установленные внутри стеклянных фонарей. За иллюминаторами сгустилась тьма. Странный, еле слышный звук донесся снаружи. Этот звук был похож на шелест птичьих крыльев.

Кравиус поймал себя на том, что больше не слышит свиста ветра и плеска воды у борта. Шелест приближался, заполняя пространство, поднимаясь до звенящей ноты… Взмахи были слишком медленными для птицы. Да и откуда взяться птице здесь, в нескольких сутках полета от ближайшего берега?..

Внезапно звуки пропали. Аббат почувствовал, что у него пересохло в глотке. Потом он услышал в ватной тишине бешеный стук собственного сердца.

Кравиус ощутил присутствие постороннего в запертой каюте и медленно повернул голову к двери. У порога стоял чернокожий юноша, гладко блестевший в полумраке. На дальнем юге аббат встречал людей с таким цветом кожи. Юноша был совершенно обнажен, а его желтые глаза излучали свет, который не мог быть только отражением горящих свечей.