Андрей Дашков - Звезда Ада

Спрятавшись среди развалин, он видел воинов Травы, отправившихся в Кзарн за добычей, а также более многочисленный отряд варваров, охранявших подступы к проходу. В конце дня вернулись двое из трех разведчиков, но, похоже, соплеменники не придали этому особого значения — смерть в Кзарне была для них более чем обычным делом.

С наступлением суперек, когда фигуры людей сделались неразличимыми, Люгер покинул свой наблюдательный пост и отправился на то место, где его ждал Кошачий Глаз, заодно присматривавший за Дзургом. Тут Слот обнаружил, что их компания увеличилась на одного человека. Но человека ли?

В десяти шагах от Кравиуса и почти напротив варвара на большом плоском камне расположился старец, облаченный в белые лохмотья. Сначала Слот принял его за очередного незваного гостя из числа тех, которых посылал Неприкасаемый Песка, причем Слепой Странник показался бы далеко не самым худшим из них. Но потом Люгер обратил внимание, что лошади ведут себя беспокойно. Да и полированная бронза отразила старца в полной, столетиями немеркнущей красе.

Слот не был обескуражен. Еще в Валидии он успел привыкнуть к внезапным появлениям и столь же неожиданным исчезновениям Странника. А вот Кошачий Глаз выглядел по меньшей мере растерянным, и это было заметно даже в сумерках.

Слепец повернул голову в сторону приближавшегося Стервятника, и тот увидел, как блеснули бельма его незрячих глаз.

— Неплохо, Люгер, — снисходительно похвалил Странник. — Ты все-таки добрался туда, где не бывал никто из живущих к северу от Вормарга… Нам доставляло немалое удовольствие следить за твоими похождениями. Какая настойчивость, какая изворотливость! А сколько высокопоставленных мертвецов! Превосходно! Но всему есть предел. К моему величайшему сожалению, я не могу позволить тебе зайти еще дальше.

— Ты собираешься меня остановить? — спросил Люгер с нескрываемой издевкой. Он не знал случая, чтобы Слепой Странник лично вмешался бы в чьи-нибудь дела. До сих пор самым отвратительным в Страннике Слот считал назойливую привычку награждать встречных зловещими пророчествами, которые имели неприятное обыкновение сбываться. Но то, что на родине казалось всего лишь чудачествами безобидного старика, здесь, в южной пустыне, претерпевало необратимые изменения.

Люгер небрежно и как бы случайно взялся за рукоять варварского оружия, потом сообразил, что звук выстрела может привлечь внимание находившихся неподалеку воинов Травы. Поэтому он решил еще немного потянуть время.

— Странный ты человек, Люгер, — сказал слепой, поднимая к небу свое вечно юное лицо и как будто прислушиваясь к чему-то, оставшемуся за облаками. — Разве я не говорил тебе, что ни одна женщина не стоит целого мира? Жалкий человек! Ты даже не можешь вообразить, во что ввязался. Боюсь, эти игры становятся слишком опасными. Не для тебя — ты уже почти мертвец. Извини. Я ведь предупреждал, что ты плохо кончишь…

— Странное ты существо, — в тон ему проговорил Стервятник, не терпевший угроз и насмешек. — Сначала ты появлялся без приглашения и давал советы, которых у тебя никто не просил. Надо признать, они оказались дельными, а мои опасения вполне оправдались. Теперь, когда я почти у цели, ты надеешься, что меня заставят повернуть назад твои дурацкие предостережения?!

Гладкое лицо слепца прорезала беззубая усмешка.

— Если ты немного подумаешь, то поймешь, что мои советы были двусмысленными и содержали в себе загадку. Но есть вещи, которые выше твоего жалкого понимания. И есть тайны, которым лучше оставаться нераскрытыми. Да, я советовал тебе бояться нарисованных глаз, но разве не он привел тебя в южную пустыню? — Странник безошибочно ткнул пальцем в ту сторону, где стоял Кравиус. — Я говорил тебе, чтобы ты остерегался двоих, похожих в одном, но разве не двое слуг Гедалла сопровождали и охраняли тебя на этом пути? От черного лебедя тебе хватило ума спастись самому. Что же касается огненной лисицы…

Он замолчал, зато Люгер вдруг увидел два слабых, но хорошо заметных в сумерках луча, которые исходили из глазниц слепца. Лучи падали в бесконечность, не рассеиваясь в воздухе, и в каждом из них бешено плясали пылинки.

Странник сделал резкое движение головой, запрокинув ее так далеко назад, что казалось, рисковал сломать себе шею. Лучи прочертили двойную линию, разрезав плотный и низкий облачный слой. Этот разрез не исчез даже после того, как лучи погасли. Затем обе линии слились в одну, образуя темную трещину. Ее края раздвигались, и вскоре она превратилась в зияющий провал.