Вирк Вормель - Мордред

Спрятаться в одном из шатров было лучшей идеей за последние несколько минут. Поскольку Мордред знал Джулия в лицо, а шатры сейчас пусты из-за паники, то это лучший способ не дать обнаружить себя.

Просидев в столь необычном укрытии несколько секунд, считая что Мордред уже ушел (а его силуэт Джулий все же видел), рыцарь решил, что пора выходить и продолжать слежку. Ведь он здесь именно за этим.

Раздвинув ткань, загораживающую ему проход, он увидел и тех паникующих людей, и двух чародеев на страже.

И Мордреда, что стоял в упор перед ним.

Тут же тело Джулия пробила невыносимая боль, не дающая даже пошевелиться. Рыцарь посмотрел вниз, на свой живот.

В него вошел зеленый клинок Мордреда, пробив тело Джулия насквозь. Он чувствовал, как его кровь уходила, но видел, что уходила она не на землю малыми каплями, а в меч узурпатора.

И уходила она непрерывным потоком.

Как только тело мужчины иссохло, юноша вынул меч из его уже мертвого тела, которое грузно упало наземь. Впитав остатки крови, меч слился с доспехами, образуя зеленую латную перчатку на правой руке.

— Ну что, Артурия!? — вскричал Мордред, обращая свой взор на небо. — Кого из своих рыцарей ты еще отправишь погибель!?

К разбушевавшемуся рыцарь подскочил саксонский полководец и его доверенное лицо, выполнявшее роль языка.

— Мой повелитель желает знать, почему вы гневаетесь, юный сир? — спрашивает доверенное лицо, выполняющее роль языка.

— Не гневаюсь я, — тут же отвечает юноша. — Отступаем к Каммлану. Моя мать наверняка уже там. Лагерь не собирать, пойдем марш-броском. Да и отличным способом привлечь идиотов будет. Передайте магам, чтобы поставили огненное заклятие на лагерь. Сюда еще один обалдуй идет.

Доверенное лицо лишь закивало, запоминая приказы Мордреда. А его повелитель умудрился даже подтолкнуть своего слугу, дабы тот поторопил войска.

Он хоть и не мог преклониться перед тем, кто моложе себя, все же уважал Мордреда. За столь короткое время выявить шпиона может не каждый.

Не зря саксонец поставил на него все, что только мог.

Жизнь, свободу и свой народ.

Любой сон ослабляет защиту человека. Когда кто-либо погружается в царствие Морфея, он становится ничем не лучше камня. Разве что дышит. Пожжет ожить от полученной боли, но все же остается беззащитным.

Никто, ни один человек в мире не может быть в безопасности, пока спит. Любая жизнь, даже так, которая была потрачена на благие дела, легко прерывается во время отдыха. Было бы желание, или же повеление судьбы.

Но и судьба бывает разная.

Кого-то режут, как вшивое животное.

Кого-то леди с косой тихо и незаметно забирает в свое царствие.

Но маги редко умирают от ножа или естественной смерти. Чаще всего, если уж им посчастливилось побывать на границе жизни и смерти прибывая во сне, то произошло вмешательство в этот сон. Самое прямое и крайне наглое.

Земля была покрыта густым туманом. Разглядеть что-либо перед собой было сложно даже ему, уверенно идущему вперед.

Совсем недавно, буквально несколько минут назад, похожая серая дымка затопила поляну в нескольких милях от берега, где появилась Артурия. Теперь пелена спустилась и на Каммланское поле, куда спешно ретировалась колдунья Моргана.

Ее прекрасную кровать, на которой она разлеглась во всю ширь, была подобна ложу султана. Даже своеобразные ароматизаторы в виде магических вихрей были. Не хватало только гарема наложниц.

Запах в шатре был приятен разве что ей. Фигура, что вошла сюда незаметно, под покровом тени, поморщилась от необычного совмещения вкусовой палитры.

Высокий рыжебородый мужчина был некем иным, как Мерлином.

Постукивая посохом, он обходил ложе царицы колдунства, всматриваясь в ее лицо. Пелена, которую он наслал на лагерь, не позволит ей проснуться. Как, собственно, и остальным солдатам, пришедшим ей на подмогу.

Более двух тысяч человек сейчас спят на Каммланском поле, даже не осознавая, что их главный чародей, леди Моргана, находится в смертельной опасности.

— Маги… они как братья, — спокойно говорит Мерлин, пробуждая ото сна свою ученицу. — Братья, что получили свою силу от драконов. От тех, кто пришел на землю обетованную чуть раньше людей. Они все родны, пусть и не по единой крови.

Пелена все сильнее сгущается около кровати Морганы.

Теперь вместо усыпляющего действия она оказывает обратный эффект. Воздействуя на магические цепи колдуньи, он пробуждает ее, заставив открыть глаза.