Мария Огнёва - Алиар

Жил он в землянке у Эрнела, благо, зима оказалась не такой холодной, как пугали. Раньше в этом месте останавливались торговцы на пути из Кивиша в Эрнел, но теперь отношения между городами снова прекратились и она пустовала.

Наверное, стоило подумать о будущем. Нельзя ведь так жизнь провести… «А почему?» — тут же спрашивал он себя. В лесу было спокойно. В лесу было тихо и хорошо. Тщеславие, чревоугодие, злопамятство и другие давно знакомые грехи оставили его. «Я стал похож на брата Юня», — порой с усмешкой говорил он себе, потому что кому ещё он мог это говорить.

Но главное, то внутреннее чувство, которое подсказывает нам, правильно или неправильно мы поступаем, — совесть ли? интуиция? — наконец почти успокоилось. В ордене оно кричало, рвало на части, вынуждало воплощать в жизнь самые абсурдные планы побега — а теперь лишь изредка просыпалось и бормотало, что его жизнь в лесу есть подлость и трусость… но сразу же засыпало обратно.

Когда Джон уехал, Кина ещё долго сидела на кровати, прижимая колени к груди и давя желание заплакать. Слишком беспросветным казалось будущее. Чтобы как-то отвлечься, Кина снова взялась за книгу, но слова проходили мимо неё.

«Но Лиат сказал ей… Лиат пожал плечами… эта дорога вела в Айнер, Священный Город… И Лиат…»

Только тут Кина поняла. Лиат! Это же герой из предыдущего Витка! Значит, книга совсем новая! Кина взглянула на обложку. Имени автора не было. А вот на первой странице значилось: «Забытые моменты Извечной войны. Причилла Делл».

Кина вздрогнула всем телом. Тёзка?.. Но она никогда не слышала такого имени раньше, вряд ли оно было частым… Неужели?.. Она оделась потеплее и побежала к библиотеке, по колено проваливаясь в снег и не замечая холода.

— Причилла!

Никто не откликнулся. Причилла была в библиотеке далеко не каждый день, так что её вполне могло не быть здесь сегодня. Но Кина всё-таки прошла глубже и вскоре увидела конец чулка. Как обычно сматывая его в клубок, Кина заторопилась вперёд.

— Причилла…

— Ах, это ты, Кина, — старушка чуть улыбнулась и спросила с огромным интересом: — Неужели ты дочитала книгу?

— Нет… — Кина села рядом. Только тут она поняла, что не знает, с чего начать. — Пока нет… А ты всё ещё плетёшь чулок? Я думала, ты решила взяться за свитер…

— Решила. Но нехорошо бросать дело на середине, а я чувствую, что на свитер меня уже не хватит… — она вздохнула и продолжила столь же будничным тоном: — Когда меня не станет, повесь, пожалуйста, чулок на забор, как я хотела. Его нужно пропустить между досками забора, помнишь? В точности, как с гирляндами.

— Перестань! Ты ещё меня переживёшь.

— Ты полагаешь? — вежливо осведомилась Причилла. — А я вот думаю, что скоро увижу Творца лично. Передать ему что-нибудь от тебя?

Кина опомнилась: переубеждать Причиллу было бесполезно, — и лишь грустно усмехнулась.

— Передай, что в следующий раз я хотела бы возродиться вместе с Джоном, моим мужем.

— Хорошо, — старушка серьёзно кивнула и вновь принялась отсчитывать петли.

Они замолчали.

— Это твоя книга?

— Да.

— А почему ты мне не сказала?

Причилла пожала плечами.

— Не хотела портить впечатление. Разве слепая старуха со спицами может написать что-то дельное? Даже если тогда она не была ни слепой, ни старухой.

— Это очень хорошая книга.

— Ты полагаешь? Как замечательно.

— А почему я… никогда о ней не слышала?

Губы Причиллы сжались.

— Потому что она не была издана.

— Но как же…

— Здесь мне сказали, что она слишком мрачная. «Чересчур угнетающе действует на читателя». «После неё тяжело жить». Идиоты!.. В Айнере сказали, что она выставляет в неверном свете святых отцов, героев и орден. Как же, в неверном! Подлецы! Подонки… В Кивише заявили, что в ней слишком много эмоций для исторического романа!.. — Кина вжалась в кресло. Впервые со времени знакомства голос Причиллы был злым, полным ненависти. — Много эмоций! Много эмоций! Тупые ослы!

Она замолчала и так застыла с воздетой к небу рукой с зажатыми спицами.

— Ну, ну, тише, тише… — Кина попыталась усадить Причиллу обратно, но это никак не удавалось. Наконец, старушка сама рухнула в кресло. Она стала совсем бледной, а губы её были обиженно сжаты. Прошло ещё несколько минут, прежде чем Причилла взяла себя в руки и закончила своим обычным церемонно-вежливым тоном:

— А в Завандре и Эрнеле отказались публиковать после неодобрения Священного Города. Тот экземпляр, что ты читала, был издан в Релле на мои деньги… На мои деньги, представляешь?! Я потратила на эту книгу двадцать лет! Каждое крупное событие в ней подтверждено историческими источниками, ты знаешь, как тяжело было мне разыскать их, как тяжело было получить доступ к ним?! А она никому, никому не нужна!.. Ах, да, в Релле отказались издавать потому, что я слишком часто упоминала Творца. Там ведь не верят в Творца.