Дмитрий Чвилев - Зарождение

Я потянулся, но вставать и открывать глаза не стал, надеясь еще немного понежиться в блаженной дреме.

— Да. Батя ругался. Когда подростком на ночные гонки сбежал на его машине, без спросу.

— И что потом? — заинтересовался голос.

— Машину в хлам разбил, на списание. Вся покореженная была, помнится, в гармошку смятая. А на мне — только пара синяков.

— Вот и говорю — вредитель.

— Но гонки-то успел выиграть! Это на обратном пути произошло. Когда за призом поехал, — возмутился я. — Большой куш был, достойный. На выигранные деньги половину стоимости нового авто Бате оплатил, а это почти столько же было, как стоимость старого.

— Удачливый вредитель, — вздохнул собеседник.

— Все равно он его менять собирался…

— Ладно, герой, давай вставай. Времени как всегда в обрез.

Еще раз потянувшись, я открыл глаза и огляделся.

Напротив меня стоял знакомый седой дед с опрятной бородой по пояс, одетый в белый бесформенный балахон и с посохом наперевес. Интерьер комнаты не изменился: все те же белые стены, все то же изображение Древа миров на гобеленах.

— Наше вам с хвостиком, — зевнул я. — Как дела Хранительские продвигаются?

— Пока тебя, дурака, в мир не выпустил, все продвигалось идеально, — вздохнул старик, закатывая глаза. — И все-таки ты вредитель. Скажи мне, ну зачем, зачем ты взорвал храм служителей Единого?

— Что-что я там взорвал? Не было такого! — снова возмутился я. — Хотя… разве что чуть-чуть. И вообще, они первые начали.

— Чуть-чуть?! — побагровев, Хранитель повел посохом, и прямо передо мной в воздухе повисла картинка, показывая какую-то местность с высоты птичьего полета. — Смотри!

Картинка принялась меняться, словно снимающий повел камерой по кругу.

Выжженный котлован гигантского радиуса, вокруг — зона опустошения. Как после ядерного взрыва. Ни травинки, ни кустика. Ударная волна смела все, не пощадив даже здоровенные деревья. Вдалеке виднелись стены города.

— Не моих рук дело. Ищите подрывника в другом месте.

— А это ты как объяснишь? — старик щелкнул пальцами, и картинка начала резко меняться, словно перематывалась на большой скорости назад. Кадры мелькали с такой частотой, что разобрать что-то конкретное было проблематично.

— Вот! — еще один щелчок пальцами.

— А что, вполне себе миловидный собор. И местность вокруг. Лесок, садик.

— Угу, миловидный… — язвительно ответил Хранитель. — Пока до него не добрались твои загребущие ручонки. Смотри дальше!

Камера приблизилась, снижаясь к земле и позволяя разглядеть направляющихся к собору всадников.

Щелчок пальцами — и крупным планом показывается замотанный веревками сверток, лежащий поперек одного из коней всадников. Еще один крупный план — на этот раз содержимое свертка.

— Оп-паньки…

— Ну что, будешь отпираться? — обличительно ткнул в меня пальцем Хранитель. — Только ломать и умеешь. У-у-у, вредитель!

— Не буду, — убито сказал я, почесывая затылок. На картинке застыло лицо человека. Мое лицо.

Всадники занесли сверток внутрь собора, и картинка начала плавно перематываться вперед. Колыхались на ветру деревья, в ускоренном темпе бегали букашки-монахи. Спустя какое-то время грохнул взрыв.

— Мне, признаться честно, стыдно. Но я этого не помню, — радостно заключил я. — А раз не помню — значит не было!

— Ты неисправим, — закатил глаза старик.

— И, кстати, мы не только ломать можем… Мы замок строили, строили и наконец построили, — пробурчал себе я себе под нос. — И королевство потихоньку. А скоро и Темную Империю.

Хранитель лишь отмахнулся, не вслушиваясь:

— Для начала навести моего купца, проверь, как у него дела идут.

— А мацу тебе не забодяжить?! Уже второй раз его под нос суешь, купца этого. Что мне с ним делать? — возмутился я. — Вон, встретился в прошлый раз, а что толку?

— Так надо же тебя хоть чем-то занять, бестолочь! — фыркнул старик. — Чтобы ты мне тут все окончательно не разломал.

Крыть было нечем.

— Ладно, — сжалился Хранитель. — После того, как купца навестишь, разберись с эльфами. Там ставленник моего коллеги активизировался. Надо бы его найти да обойти, — старик нахмурился. — И еще…

— Что? — невольно заинтересовался я. — Кстати, мне бы самоучитель по их языку. А то неудобно.

— А ничего, — отмахнулся он, пренебрежительно махнув рукой. — Все равно не поймешь, бестолочь.

Хранитель ехидно улыбнулся и, оставляя последнее слово за собой, взмахом посоха отправил меня в блаженное небытие.