Татьяна Лайка - Темный

Чудненько! Это что же получается? Что я либо все испорчу, либо ничего не трогаю? То есть, хорошего ничего не получится в любом случае? Ну, спасибо, Лао, утешила.

Я ждал продолжения, но повернувшись к летунье увидел ее тихо спящей. Что ж, так будет лучше — пусть спит. Только вот мне теперь не спалось. «Зараза!» — выругался я, но боясь, что мог разбудить малышку, тут же заткнулся.

Зачем она вообще завела этот разговор? Что она хотела сказать? Что мне надо все бросить и возвращаться обратно? И что именно бросить? Черти бы ее побрали! Наговорила тут! Я перевернулся на другой бок, но сон и не думал идти на мой зов. Вот ведь маленькая бестия! Только сбила с толку, а пользы — никакой. Так и проворочавшись всю ночь, утром встал без проблем, но чувствовал себя совершенно разбитым.

— Давай, К’Антор. Здесь мы с тобой расходимся, но Большой Дом ждет тебя сегодня вечером, максимум завтра утром, — еще раз указал на сроки Т’Ибар.

— Да, командор. Я понял, — отчеканил кентавр. — Буду вовремя.

После этого командор снова извинился перед нами, пожелал счастливого пути, короче, все церемониальные публичные правила были соблюдены. После чего он позволил попрощаться нам и с другими воинами. Особой дружбы никто из нас ни с кем не разводил, потому прощание не заняло много времени. Благо, что К’Антор отправлялся с нами. А то тогда бы мы надо-о-олго задержались!

Я успел собрать все вещи и снарядить Факела. На своего ксаркорна взваливать груз не стал — он и так повезет двоих. Единственное, оставил при себе набор болтов для «Охотника» и повесил на стремя оружие Лода. Еще перекинул через плечо сумку с половиной запасов еды, а то опасно оставлять все вампиру — сам съест, не моргнув.

Зачем-то подождав, пока группа кентавров не скроется за кучей листвы ринеистов, мы двинулись в путь. К’Антор повел нас прямо в коричневую гущу. Прокладывая себе дорогу исключительно бережным раздвиганием веток деревьев и кустов, мы медленно приближались к самому прекрасному в этом мире… и самому опасному — лесу Познания. Почему так назвали это место, я понятия не имел, но надеялся скоро узнать.

Вокруг было тихо, но лес не молчал… Нет, не было слышно ни трели птиц, ни шелеста крон, ни журчания ручья.

Но было что-то такое, что не поддавалось описанию. Лес будто замер в ожидании, тяжело дыша. И наши, вроде бы не слышные, шаги раздавались словно удары молота.

Продвигались мы осторожно, не торопясь. К’Антор шел первым, за ним следовал я с Лодом за спиной, а замыкал шествие вампир. Все молчали, боясь потревожить замерший дух леса. Лишь хруст веток, ломающихся под копытами кентавра, раздавался и тут же разлетался, теряясь среди зарослей. И ни одна живая душа не показала носа у нас на глазах, хотя я всем своим существом ощущал кишащую вокруг жизнь. Невидимые взгляды буравили меня, жгли, и сколько бы я ни оглядывался в поисках источника пристального внимания, ни одно существо не выдало своего присутствия ни движением, ни звуком.

Кроме этого ничего необычного в лесу не наблюдалось: те же ринеисты, что и везде… те же рилорны и дендроды, сияя красными и желтыми ягодками, красовались то тут, то там… те же тропы, проложенные мягкими звериными лапками, которые можно найти в любом лесу Пригорья… Вскинув голову, я увидел гнезда, словно запутавшиеся в веточках, но никого поблизости. Хотя, время года не сезонное… да и, наверняка, нога человека ступала здесь крайне редко, если вообще ступала… а значит, могли же и напугать своим присутствием, заставив птичек притаиться.

Но сезон-то сезоном, а погода ведь не меняется! Здесь всегда тепло. Поэтому на обжитых человеком территориях птицы и другое зверье давно не обращают внимания на такие формальности, как время года. Может, это одно из мест, где природа берет свое, и Неписанные Законы Жизни все еще действуют?

В какой-то момент я вдруг обратил внимание, что совершенно не имею понятия, сколько мы уже вот так едем: может час, а может пять? Обернулся: только лишь непроглядные дебри. Покрутил головой влево — вправо: то же самое.

— К’Антор, как ты умудряешься здесь ориентироваться? — не выдержал я.

— Точно так же, как ты в городе, — просто ответил тот. — Здесь тоже есть проторенные дорожки. Тропки своего рода, но мне этого более чем достаточно, — посмотрел он на сломленную ветку, лежащую прямо перед нами и преграждающую путь.

Я, честно говоря, подумал только о том, что она загораживала дорогу, и хотел было уже подойти и убрать еще не засохшее бревно, но К’Антор жестом показал не трогать. Все-таки спешившись, я подошел к «проводнику».