Дмитрий Таланов - Локумтен

— Какого Бассана, это где-то в Калабрии? — живо поинтересовался отец Николай.

— Какие у вас отношения со сбежавшей ведьмой? — одновременно с ним спросил отец Даламау и хряснул ладонью по столу:

— Брат Николай, вы переходите всякие границы! Я приор этой обители и альгвасил трибунала, в то время как вы еще даже не доктор, а пока лишь лиценциат и находитесь здесь на практике! Или вы перестанете вмешиваться в деятельность святого трибунала, или я завтра же отправляю вас обратно в Сорбонну!

Отец Николай порозовел лицом и понурился. Отец Даламау спросил опять:

— Бывали ли случаи, чтобы вышеупомянутая ведьма губила жатву, покрывала поля червями, жабами, сусликами или змеями? Подмечали вы, ударяла ли она когда-либо босой ногой по луже, вызывая проливные дожди и грозный град, переносила плодородие с поля одного крестьянина на поле его соседа? Слышали вы, умертвила ли она кого-либо через отравление или совратила наготой или иной мерзостью?

От перечисления этих ужасов Филю стало очень смешно.

— Она даже не совершеннолетняя! — рассмеялся он. — Ей только в апреле будет шестнадцать, какая она ведьма? Ведьмы — старые!

Монашеская когорта запереглядывалась и зашептала. Сидевший под боком у писца старец прокряхтел шепеляво: «Значит, пиши, что отрок не уверен… а то и сам подпал под обаяние дьявольского естества, от природы злопакостнейшего…».

— Кто она вам? — быстро спросил мальчика отец Даламау.

— Названая сестра, — ответил Филь с тревогой.

Вся его веселость пропала. С этими монахами нужно держать ухо востро, подумал он, видя, что они опять запереглядывались и зашептались.

— Покайся, неразумный! — проснулся к жизни отец Доминик, до сих пор крепко дремавший. — Воздеты уже над тобой костлявые руки с перстами, расправленные как крылья, а в левой руке той сердце твое живое! Сдай ведьму на божий суд, избавь себя от падения в геенну огненную!

Глаза у отца Доминика блуждали. Остальные монахи одобрительно закивали, с ожиданием глядя на Филя, а тот поежился. Всё это начинало ему сильно не нравиться. Отец Николай сморщился, словно куснул кислого яблока.

— Хорошо, мы к этому еще вернемся, — значительно проговорил отец Даламау и спросил Ирения: — Что за инструмент держала ведьма, высасывая жизнь из Целестины? Как он действует, кто и где изготовил его?

По знаку отца Даламау один из монахов наклонился и бережно водрузил на стол бархатную подушку, на которой тускло отсвечивал Арпонис. Ирений возразил:

— Эша не высасывала жизнь, она боролась с веларой.

— Кто такая велара? — немедленно встрял отец Николай.

— Демон, — ответил Ирений. — Редкий, но опасный. Он паразитирует в людях, лишая их воли, заставляя действовать, как ему хочется. Хотя бродят слухи, что может быть полезен.

Глаза отца Николая вспыхнули интересом. Давешний старец склонился к писцу:

— Пиши: «Говорит, что через ведьму Эшу знаком с Веларой… признает, что последняя — демон… ищет пользу от знакомства…».

Филь подумал, что дедушка, по-видимому, выжил из ума. Кузнец, однако, ухом не повел. Казалось, ему было безразлично, чем кончится это разбирательство, и он ничего не собирался скрывать. Зная Ирения, который мог сильно нервничать, если был в чем-то не уверен, Филь догадался, что тот свято верит в помощь Эши. В отличие от самого Филя.

Ирений продолжил:

— Если это продолжается достаточно долго, а человек по натуре слабый, то избавление от велары приводит… к тому, что вы видели. Ваша Целестина — не жилец, — заключил он.

— Не сочувствует жертвам Велары-демона! — прошипел старец.

Отец Николай спросил, показав на жезл:

— И что же это за инструмент, как он действует, кто изготовил его?

Отец Даламау нахмурился, но промолчал.

— Этот жезл называется Арпонис, — ответил Ирений, — он многое может. Им можно выявлять прячущихся демонов, убивать их, прогонять, и им же можно лечить людей. Но тогда Арпонис должен быть в руках самого демона, а у них не у всех есть руки, — усмехнулся кузнец.

Старец прошипел писцу: «Он знает, как натравливать демонов на людей для их якобы лечения!»

— А у кого из них есть руки? — участливо осведомился отец Даламау.

— Мы зовем их нергалы, — ответил Ирений. — Эти опаснее прочих. Говорят, их всего трое, однако и один — уже много. Большинство демонов не обладают умом, как дикие животные, и не похожи на человека. Кроме нергалов — эти могут при желании стать неотличимы от людей ни внешне, ни в разговоре. А умом они обставят любого. Мы выбили почти всех демонов пару веков назад и добили бы окончательно, если бы нергалы не взялись ими командовать.